[belana]

Название: Об ущербности
Автор: delgaserasca
Переводчик: belana
Бета: Тини~
Фандом: Forbrydelsen
Ссылка на оригинал: ссылка
Разрешение запрос отправлен
Персонажи: Сара Лунд, Троэлс Хартманн
Рейтинг: G
Саммари: Троэлс Хартманн приезжал к ней один-единственный раз
Дисклеймер: всё принадлежит правообладателям
Примечание: спойлеры к первому сезону

      Когда ее сослали в Гедсер, Сара глубоко вздохнула. Теперь она смотрела на воду и закат. Зима пришла сюда давно и никуда не уйдет еще несколько лет. Когда-то в школе рассказывали историю о паромщике, перевозящем мертвых, детали Сара совсем забыла.
      "Марк бы рассказал", — подумала она. — "Он бы вспомнил".
      В детстве он любил слушать истории. Их бабушка читала ему перед сном. Сара до сих пор помнит, что Марку целую неделю снились кошмары после того, как Вибеке прочитала историю о Беофульфе и матери Гренделя, но он каждый вечер хотел слушать именно ее. Историю о победе добра над злом, в которой у героев длинные бороды, а у демонов — плохой запах изо рта.
      Вагна Стербека опознать было гораздо сложнее.
      Саре тоже снились кошмары, но не о чудовищах, а о пулях. Она постоянно прокручивала ту ситуацию в голове: если бы она соображала быстрее, если бы не потащила с собой Мейера, если бы не настаивала... Но прошлое не изменить, и что гораздо хуже, она знает, что всегда будет настаивать на своей правоте и не станет слушать окружающих, потому что Сара Лунд никогда не совершает ошибок. Сара Лунд всегда права.
      Какая высокая цена за возможность доказать свою правоту. Так что Сара наблюдала за кораблями, входившими в гавань с приливом и уходившими на рассвете. Несомненно, некоторые люди в Копенгагене считали перевод подходящим наказанием, но Сара не собиралась с ними спорить. Работа здесь была ее долгом, своего рода платой. Если мертвые отдавали две монеты паромщику, то она готова отдавать свои дни и ночи в качестве компенсации. На этом краю света она не могла никому навредить. Здесь ей не нужно было думать о горе Бирк-Ларссенов, жене и детях Яна Мейера или даже о Бенгте, Марке и Швеции. Здесь была только вода и ее дыхание, на холоде превращавшееся в белые облачка.

      * * *

      Троэлс Хартманн приезжал к ней один-единственный раз. Она обнаружила его подпиравшим дверь участка. Он ничуть не изменился: те же редеющие волосы и руки в карманах пальто. Сара прошла мимо. Не то чтобы она так часто видела Хартманна, что он ей опостылел, но игнорирование было ничуть не хуже любого другого доступного способа от него избавиться. Сара прошла миом него в раздевалку, сняла форму, натянула свитер, поменяла форменные ботинки на сапоги. Все вещи были аккуратно сложены в шкафчик, который глава участка освободил в первый день ее работы. Куртка, фонарик, ботинки — одно за другим, у каждого предмета было свое место. Она все еще любила порядок и старалась не думать, что Бенгт мог бы сказать по этому поводу. Тот факт, что в ее квартире был непреходящий бардак, утешал слабо.
      — Не хочешь сходить на ужин? — спросил Хартманн. — Я видел ресторанчик тут недалеко.
      — Разве у вас нет срочных дел, господин мэр? — спросила она, собирая немногочисленные мелочи. Как нелепо видеть его здесь. В комнате как будто появился призрак Нанны Бирк-Ларссен. Сара разозлилась от того, что это приведение вернулось.
      — Сегодня я свободен, — ответил Харманн. — Лунд...
      Она опять прошла мимо, роясь в карманах в поисках ключей от машины, и попыталась вспомнить, есть ли в доме что-нибудь съедобное. Вечером надо бы постирать белье и дождаться звонка Марка. Скорее всего, на сотовом было несколько пропущенных звонков от матери. Так, куда запропастился мобильник?
      — Если бы я попросил, ты бы вернулась в Копенгаген? — неожиданно спросил Троэлс. — Если бы я поговорил с главным инспектором и людьми из специального отдела, думаю, я смог бы вернуть тебя... домой.
      Сара замерла в дверях и глубоко вдохнула, это всегда помогало ей справиться с тоской по дому. В душе она была ребенком каменных джунглей, но теперь ее место в Гедсере. Она продала душу этому промозглому мрачному месту, когда умер Ян Мейер.
      — Что тебе от меня надо? — спросила она, не придумав ничего лучше. — Возвращайтесь в город, господин мэр. Зачем бы вы ни приехали, здесь вы этого не найдете.
      — Поужинай со мной, — предложил он еще раз, — и я расскажу о своих планах.
      Хартманн положил руку ей на плечо, но она отмахнулась:
      — Я занята.

      * * *

      Той ночью Сара спала плохо. Марк не позвонил, от Вибеке было три сообщения. Сара стерла их, не читая, и перезвонила на автоответчик матери. Утром она пережарила тост и оставила недопитую чашку кофе на столе. На улице лил холодный дождь. День не предвещал ничего хорошего.
      Когда Сара добралась до работы, Троэлс уже был в раздевалке.
      Он сидел на низкой скамейке и смотрел, как она переобувалась, словно кто-то проматывал в обратную сторону вчерашний вечер. Краем глаза Сара заметила, что Хартманн тоже устал: синяки под глазами и морщины стали виднее. Избирательная кампания была кровавой во всех смыслах. Сара подумала: стоила ли победа таких усилий?
      — Тебе разве не нужно управлять городом? — спросила Сара не то чтобы враждебно.
      Троэлс перестал разглядывать свои ладони и почти улыбнулся. В этот момент Сара вспомнила, что он красивый и умеющий очаровывать мужчина. Он внимательно посмотрел на нее.
      — Ты живешь здесь, потому что больше негде или потому что любое место лучше Копенгагена?
      Сара печально покачала головой, размышляя, почему он проделал такой путь, если знал, что отдача будет столь мизерной.
      — Ни то, ни другое. И то, и другое. Не знаю.
      — Ты прекрасно провела то расследование.
      — Этого было недостаточно.
      — Некоторые скажут: ты гений, — продолжил Троэлс, не слушая ее возражений. — Я слышал, ты предпочитаешь нетрадиционные методы. — Последнюю фразу он произнес будто это их секрет или шутка. — Я не знал, что тебя отправили в ссылку, приехал бы раньше.
      Как ему объяснить, что эту ссылку она сама себе выбрала? Как ему объяснить и заставить понять, каково было стоять тогда в лесу, зная, что Теис собирался сделать, и не имея возможности его остановить? Как объяснить, что это была в какой-то степени и ее ошибка, что она слишком часто пропускала зацепки, позволяла бюрократическим проволочкам мешать работе? Именно этого Сара и боялась: что в какой-то момент правила начнут ей мешать, и она с легкостью преступит закон. Даже прекрасно зная, что правила созданы не просто так.
      Нет, лучше оставаться здесь, в Гедсере, где жизнь состояла из черного и белого, где не было таких проблем и искушений. Лучше наблюдать за паромщиком. Она не может сейчас вернуться в Копенгаген. Она не уверена, что вспомнит, где находятся границы, которые нельзя преступать.
      — Спасибо, — сказала она Троэлсу, по-прежнему терпеливо ждавшему ответа. — Но мне пора работать. Я уверена, вы сами найдете выход. — Она отмахнулась от возражений. — Так будет лучше. Поздравляю с выигранными выборами, господин мэр. Удачи на дороге.
      Сара не смотрела ему вслед, но слышала, как хлопнула дверь и отъехала машина. Подошел офицер ночной смены с регистрационным журналом, через час взойдет солнце. Сара вынула из карманов непарные перчатки и, скривившись, надела их. Сделала глубокий вдох, еще один. Начинался новый день.

I heard gunshots in my sleep
I was keeper of breath,
Of hay, I walked a field, collecting bones.
You can build a house out of bones,
You can stand in the doorway
Quarreling with your legs to enter
Or run until you turn to ash.

Stacie Cassarino, Firework

@темы: перевод, мини, Forbrydelsen / Killing DK