пессимист (с) ЛЛ
Название: Калькулятор - ч.3
Автор: katsudon
Переводчик: belana
Бета: Ksandria
Фандом: Тор
Ссылка на оригинал: ссылка
Разрешение получено
Персонажи: Локи, Тор, прочие мстители
Рейтинг: PG
Саммари: Локи редко ошибается в расчетах, но когда это случается, последствия бывают неприятными. Над ними можно посмеяться - если выживешь. Маленькая ошибка приводит к созданию робота-убийцы, убеждённого, что он и есть Локи, собирающегося доказать этот тезис, став правильным злым божеством. К огорчению всех участников процесса, Локи объединяется с Мстителями, чтобы восстановить равновесие. В фике будут вафли, ожившие скелеты и пение леди Гаги в душе
Дисклеймер: всё принадлежит правообладателям
Примечание 1: продолжение фика про тапочки , Калькулятор - ч. 1, Калькулятор - ч.2
Примечание 2: оригинал закончен, перевод в процессе
читать дальше Глава 11
На кухне находился темноволосый мужчина в страшно знакомом костюме. Он обернулся, и Локи обнаружил, что смотрит на себя: зеленые глаза, ухмылка — он ведь обычно не выглядит таким самодовольным, да? (32) — и вздёрнутая бровь, означающая «Весело, правда?».
Пока его мозг пытался осмыслить эту невероятность, Локи огляделся, оценивая ситуацию: вон все ножи, ящик, где хранятся элитный кофе и чаи, открыт, и...
— Это, — начал он спокойно и размеренно, — моя вафельница. Предлагаю тебе поставить её на место, чтобы я мог тебя ударить, не повредив её.
Двойник Локи удивленно глянул вниз, как бы говоря: «Вафельница, какая вафельница? Ах, эта...» — потом опять улыбнулся (Локи начал понимать: именно эта ухмылка вызывала в окружающих желание его убить, даже когда он ничего такого не делал).
— Ответ отрицательный. Это моя вафельница.
Локи так себя чувствовал, смотря в зеркало в плохие дни, когда он не мог выносить сам себя, когда в отражении он видел только то, что презирал, и ни одной достойной, по его мнению, черты. Белая пелена застлала глаза.
— Это было бы возможно, если ты был Локи. Но учитывая, кто я, ты врешь, так что положи на место мою вафельницу, сукин сын!
Он бросился вперёд, замахнувшись кочергой. Другой Локи не шевельнулся, ничего не сделал, только вздернул бровь и рассмеялся. А потом кочерга вошла в его грудную клетку. Не было хруста ломающихся костей или сопротивления мышц, с тем же успехом можно было бить по формочке для желе (33). Локи быстро отшатнулся, стараясь восстановить равновесие.
Двойник Локи перехватил кочергу, вырвал её из рук Локи и потянул из своей грудной клетки — тело и костюм пошли рябью как жидкость. Кочерга высвободилась с хлюпанием. Двойник Локи осмотрел её и бросил на пол.
— Видишь ли, если бы я был несовершенной плотью как ты, мне бы было очень больно, — заметил он. — Кажется, именно это считается грубостью. — Он поставил вафельницу на стол.
Но Локи уже был в дверях кухни, нащупал настольную лампу и бросил её в двойника. Ему нужно было время сориентироваться, подумать...
Двойник исчез.
Локи замер, развернулся — он знал эту игру. Он блокировал первый удар опять появившегося двойника, попытался ударить его коленом в пах — ничего не вышло, как будто бьёшь по зефиру, а не человеку...
«Потому что это не человек, идиот. Ну что, так оно и закончится, проиграешь из-за собственной глупости? ДУМАЙ!»
Времени на размышления не было.
Двойник схватил его, вцепился одной рукой в горло, почти перекрыв кислород, а Локи мог только хрипеть в ответ. Двойник положил вторую ладонь ему на лоб (у руки изменились очертания; кажется, на секунду Локи почувствовал запах апельсинов).
— У тебя есть кое-что моё, — сказал двойник.
— Неправильный ответ, — прохрипел Локи. Он умудрился поднять руку и надавить на глазное яблоко противника, но ничего не произошло. Сунув палец в череп двойника, Локи почувствовал присутствие своей магии, очень близко...
— Я превосхожу тебя по всем параметрам. Мне не требуется твоё разрешение.
Локи попытался сконцентрировать, вызвать свою магию, но было слишком поздно — большая часть её была уже недоступна. Перед глазами всё побелело, во рту появился медный привкус, все мышцы напряглись — двойник отбирал у него остатки магии, вырывал её из сердца, души и мозга. Раздался скулеж; его голос, то, что пробилось через сдавленное горло.
На плече открылась рана, кровь расплывалась темным пятном, а двойник всё не отпускал. Невидимые пальцы расковыривали мозг Локи, лишая воспоминаний и даже способности думать.
— Что ты прячешь? — шептал ненастоящий Локи, — Этого недостаточно. Ты отдашь мне всё!
Двойник нашёл ту слепящую ярость, которую Локи запрятал очень глубоко. Ярость, что заставляла Локи ненавидеть брата, и её холодную сердцевину, нашёптывавшую «Будет забавно, если сделать так...».
Двойник отпустил Локи, схватившись за собственную голову, и завопил:
— Отмена! Отмена! Отмена невозможна!
Скорчившись на полу, Локи попытался вдохнуть, но начал смеяться как безумный, потом перевернулся на бок и встал на ноги, а двойник всё кричал.
— Пытаешься прыгнуть выше головы, да? Да?! — Он попытался пнуть эту тварь, но решил, что это может подождать. — Ты не можешь даже мой мозг пожрать, ты ничтожество! Я встречал насекомых лучше тебя!
Вдалеке раздались раскаты грома, от которых задрожали картины, не упавшие со стен ранее. Во всяком случае, Локи надеялся, что ему не показалось.
Локи доковылял до входной двери. Она захлопнулась перед его носом, ручка завращалась и деформировалась как воск, когда Локи к ней потянулся. Он оглянулся через плечо: двойник вставал на ноги, одной рукой всё ещё держась за голову.
— Я не разрешал тебе уходить. Отдай мне то, что я хочу!
— Ты не можешь ничего забрать! — рыкнул Локи. Он упёрся одной рукой в стену, обои покрылись слоем льда, на окне появился иней. Шатаясь, Локи схватил стул из кухонного гарнитура и из последних сил бросил его в окно.
Оно разбилось, в комнату ворвался ветер, раздувая шторы и расшвыривая бумаги, лежавшие на полу.
— Ты не победишь. — Двойник сделал шаг ближе, потом ещё один. — Так что тебе остаётся сдаться и играть... по правилам. Считай происходящее абсолютным апгрейдом. — Оно попыталось улыбнуться. Локи искренне надеялся, что сам никогда в жизни так не скалился.
Он бросил взгляд на горизонт (чёрные тучи; надежда умирает последней, сейчас или никогда, оставаться внутри уже не вариант) и сказал:
— Хочешь узнать секрет? Мне не нужно выигрывать. Мне нужно всего лишь не играть, и ты всё равно останешься в дураках.
Он выпрыгнул из окна, широко раскинув руки, словно стараясь обнять горизонт.
----
ПРИМЕЧАНИЯ
(32) Нет.
(33) Рождество 2009, кошмарный салат из зелёного желе на вечеринке у Биффи. Локи тогда переборщил с Long Island Iced Tea (это теперь он знает, что никакого чая там нет).
Глава 12
Локи было не по душе ощущение падения. Оно напоминало о чрезвычайно неприятном периоде его жизни, приведшем к другим неприятностям, пока ему не вправили мозги (почти).
По той же причине он не любил планы, зависящие от других людей, особенно от тех, которых он не контролировал как машины (34), потому что — о, ужас! — люди — идиоты, способные всё испортить (прийти раньше, позже или не прийти вообще, потому что в любимом магазине началась распродажа).
Теперь он падал, падал, падал, нёсся навстречу тротуару, крохотным (пока что) пешеходам, неудачно припаркованным машинам и ждал, что кто-нибудь всё исправит, сделает нужные действия в правильный момент — хотя бы раз в его (35) поганой жизни.
Так что Локи развлекал себя размышлениями, что было гораздо более достойным времяпрепровождением, чем громкий испуганный визг. Думал он примерно следующее:
Тик
Тридцать пять этажей, примерно четыре метра на этаж, получается сто сорок метров до земли, к чёрту сопротивление воздуха — этот костюм настолько плох, что ничем мне не поможет.
Так
0= -(1/2)(9.8)t² + 0 +437,5
Возвести в степень, умножить (на -2), прибавить (9,8)...
Тик
Отлично! У меня 89 секунд. Почти полторы минуты. Даже Тор не сможет налажать за такой срок.
Так
Стоп, время было в квадрате, так что мне нужно извлечь квадратный корень, получается... Чёрт, я никогда не умел извлекать квадратные корни, кажется, получается... девять. Около того.
Тик
Знаете, если я не могу в уме решить простейшее уравнение, если я действительно так поглупел, может, так мне и надо, стану кровавым пятном на мостовой, на которое будут блевать пьяницы.
Так
Тор, можешь устроить мне сюрприз в любой момент. Хотя нафиг — прямо сейчас!
Тик
Тор?
Так
Бля
Тик
----
ПРИМЕЧАНИЯ
(34) Дергать за верёвочки! Йеее!
(35) В этот момент читатель может подумать о Локи, Торе или о них обоих. Все варианты равновероятны.
Глава 13
Когда Локи сбежал, расстроились все, кроме Тора. Хоукай промчался по коридору в одном полотенце, сжимая в кулаке пилочку для ногтей. Когда Тор спросил, что произошло, он получил только тычок по рёбрам вместо ответа. Тор последовал за ним в конференц-зал, стараясь держаться подальше от пилочки. Агенты Коулсон и Романова уже были на месте. Наташа вышагивала по комнате, бормоча что-то неразборчивое про использование средств личной гигиены не по назначению. Коулсон был не столько зол, сколько раздражён состоянием своей новой рубашки.
По мнению Тора, отсутствие остальных мстителей, наверное, надо бы считать плюсом, иначе ругани и разбитых носов было бы больше. Что не особенно его напрягало (в Асгарде легкие телесные повреждения при встрече считались вежливым приветствием), но Тор не хотел, чтобы за глаза все винили его в бегстве Локи.
Тор же не виноват, что это было невероятно смешно, он сцеживал смешки и хохот (36) в бороду. Локи всегда так действовал на него (37).
Так что Тор старался не отсвечивать и был похож на слона в посудной лавке, пытающегося быть незаметным. Наташа издала звук, похожий одновременно на гул улья и свист закипающего чайника, и пнула стул. Тот упал на пол с достаточно громким стуком. Романова пригладила волосы и отряхнулась.
— Даже знать не хочу, что тебе сделал этот стул, — сказал Хоукай.
— Заткнись, Клинт. Может, наденешь брюки? Если хочешь сегодня продолжить борьбу со злом (38), — огрызнулась Наташа. Она повернулась к Коулсону, оттиравшему пятна с воротника с видом мученика. — У нас что-нибудь есть?
— Нет. Там никого не было.
Наташа будто раздумывала, не пнуть ли стул еще раз.
— И мы не знаем, где его квартира.
— Нет. А что?
— Ну просто этот урод... сказал, что надо будет всё это повторить у него дома. — Она сжала кулаки. — Господи, как я хочу свернуть ему шею.
Тор зажал рот рукой, а Наташа посмотрела на него так, что обычный человек и вся мебель около него сгорели бы.
— Ты помог бы, что ли.
Тор успокоился достаточно, чтобы пожать плечами и почти ровным голосом сказать:
— Мы найдем его скорее раньше, чем позже. Не стоит недооценивать ваших людей. Если ты не ошиблась насчёт магии, он не сможет далеко уйти.
— Очевидно, я ошиблась, потому что он сбежал отсюда при помощи своего волшебства.
— Не совсем, — замялся Тор.
— Почему замораживание замка не считается магией? Твой брат — мутант, и ты нам никогда этого не говорил?
Разговор перестал быть шутливым.
— Не совсем. — Тор пристально разглядывал свои сапоги.
— Тор. Говори уже.
Он упорно продолжал пялиться на носки сапог, пытаясь найти нужные слова. Слова были царством его брата, сам он ненавидел ситуации, когда не мог сформулировать свои мысли.
Он не любил об этом говорить; ему самому до сих пор было неуютно от этой мысли. Тор и раньше боялся говорить о сложившейся ситуации, предполагая, что остальные захотят убить Локи, если узнают, что они с Тором не кровные родственники. Кроме того, этот факт бросал тень на самого Тора, отца и мать; выставлял всех в плохом свете, потому что именно они сделали Локи таким...
Тора спас один из охранников, шагнувший в комнату с журналом в руках.
— Мы закончили обыск в камере. Только вот это было не на месте.
Наташа взяла журнал и полистала его.
— Киттеридж уже вернулся с больничного?
— Скорее всего, нет, — неуклюже попытался вывернуться охранник, — если вы собираетесь поручить ему ещё один проект по Локи, мэм.
— Локи загнул уголки нескольких страниц, — протянула она, потом вздохнула и бросила журнал на стол. — Какой в этом смысл? В последний раз он хотел только нам мозги запудрить. — Она опять начала прохаживаться по комнате. — Он твой брат, Тор. Брат.
Она как будто не ждала ответа, да и он мог сказать не больше, чем обычно:
— Ну да, он так действует на людей.
Наташа, казалось, забыла предыдущую мысль, и Тор молчал, чтобы она не вспомнила. Он взял журнал в руки — там было много изображений улыбающихся детей в свитерах — и начал медленно листать. Потому что если Тор не будет смотреть на агента Романову или ей в глаза, шансы, что она его заметит, снизятся.
Вскоре Коулсон и Бартон уже тихо обсуждали дальнейшие шаги, а Наташа время от времени вставляла комментарии — о Торе все забыли.
Он добрался до последней страницы, веером пролистнул журнал к началу. А потом ещё раз, следя за словами и числами, мелькавшими на страницах.
Тор не справился с собой: он захохотал, сжимая в ручищах журнал. Он уже почти плакал, когда понял, что ему одному весело, и всё смотрят на него. Это было нормой для мира за пределами базы ЩИТа, но внутри неё он был просто ещё одним мускулистым гигантом.
— Ты не хочешь поделиться шуткой с классом? — спросил Коулсон.
Тор протянул журнал, приглушая смех рукой.
— Свитера являются какой-то шуткой в Асгарде? — поинтересовалась Наташа.
— Они пиздец смешные, — добавил Клинт.
— Нет, нет, — Тор покачал головой. — Я знаю, куда отправился мой брат. Если он всё ещё там.
Через секунду все трое уже нависали над Тором; Бартон тыкал его в плечо пилочкой для ногтей. Тор пытался его отогнать, размахивая руками, словно Клинт был надоедливым любопытным котом; в результате едва не сорвал со стрелка полотенце. Чем и заработал ещё один тычок пилочкой для ногтей.
— Брюки, Бартон, — напомнила Наташа.
— Брюки подождут, получить тайное закодированное послание важнее.
Тор полистал страницы.
— Вот здесь. Где написано «три зеленых квадрата».
— Может, объяснишь с самого начала, мы совершенно не понимаем изгибы сознания твоего брата, — попросила Наташа.
— Это указания дороги. Вид сверху, потому что брат знал, что я полечу. Это самый быстрый способ его догнать.
Наташа сунула ему в руки желтый листик и карандаш.
— Пиши. У нас куча фотографий с воздуха. Клинт, найди себе брюки.
— Стоп, повтори-ка, — попросил Бартон, не обратив на неё внимания. — Там правда написано…
— «Волосатая блондинистая катастрофа», — прочитал Коулсон.
— Записка адресована мне, — пожал плечами Тор.
Рассмеялся только Клинт, Наташа демонстративно попыталась сорвать с него полотенце. Он понял намёк и ушел.
— Но почему Локи оставил указания Тору? — спросила Наташа.
— Это, вероятно, ловушка, — прокомментировал Коулсон.
— Это всегда ловушка.
— Именно. У Локи это обязательный пункт программы.
Тора раздражало, когда агенты говорили заумно, через его голову (хотя для этого им приходилось вставать на стулья), поэтому он сосредоточился на инструкциях. Он знал, что ему никто не поверит, они никогда не верили, когда дело касалось Локи.
Честно говоря, Тор часто ошибался относительно своего брата. Как минимум в половине случаев. Всегда получалось очень смешно.
Была велика вероятность, что он опять ошибётся, а остальные окажутся правы, и это какая-то ловушка. Но Тор знал своего брата лучше всех в Митгарде и Асгарде (39). Он знал, что что-то не так, даже если не мог понять, что именно. И если Локи оставил инструкции, как его найти, значит, была велика вероятность, что ему понадобится помощь.
Эта мыслишка очень напугала Тора. Потому что Локи никогда не нужна была помощь, пока ситуация не выходила из-под контроля настолько, что даже боги не могли управиться.
* * *
Через два часа после побега Локи человек в белом халате передал агенту Коулсону стопку фотографий с воздуха с некоторыми территориями, обведёнными красным. На одной из фотографий был Нью-Йорк, ближайшая точка поисков.
Тор легко и быстро долетел бы туда сам, но он не был уверен, что стоит отправляться одному. Он предложил взять с собой Хоукая, потому что в прошлый раз они прекрасно сработались, но Бартон настаивал на использовании вертолёта, а если брать машину, то Коулсон и Романова собирались к ним присоединиться.
Как единственный человек, способный летать самостоятельно, Тор устроился около двери черного вертолёта. В ответ на его присутствие в небе собрались тучи, в воздухе запахло озоном. Пилот не был в восторге, но поверил обещанию Тора держать «своих друзей» под контролем.
Когда они приблизились к небоскребам, раздались раскаты грома.
Коулсон ещё раз проверил фотографии и передал лучшую из них пилоту.
— Если мы в правильном городе, то это нужное здание, — его голос перемежался с треском в наушниках.
Тор кивнул, пристально разглядывая жилую высотку, словно надеясь заглянуть в окна.
Одно из окон разбилось, и чёрная точка неправильной формы понеслась вниз вдоль зеркальной стены небоскрёба.
Бартон и Коулсон заговорили одновременно, но Тор уже сорвал наушники. Он распахнул дверь вертолёта и выпрыгнул, крепко держа в руках Мьёльнир. Тор перешёл из падения в полёт, как только ему перестали мешать винты.
Либо в беду попал простой человек… либо непростой.
Что-то ещё выпало из того окна. Кто-то ещё. Но Тор всё равно был слишком далеко.
Он принуждал Мьёльнир двигаться быстрее, сжимая молот всё сильнее. Ветер завыл в ушах, потом даже воздух застонал. Окна в соседних домах дрожали и лопались.
«Быстрее», — требовал Тор, — «Быстрее. Слишком медленно».
Выпавший, выпрыгнувший или выкинутый из окна человек нёсся к земле, и Тор разглядел темные волосы и тонкие руки, раскинутые в попытке ухватиться за воздух. Это мог быть только один человек.
— Быстрее! — проревел Тор — звук унесло прочь ветром.
Локи поравнялся с верхушками деревьев. Тор приближался, молотом почти касаясь стены здания. Зеркальная поверхность пошла трещинами.
Тор догнал брата, схватил его и круто развернулся вверх, миновав тротуар. Ботинками Локи зацепил ветку дерева.
А сам Локи, к ужасу Тора, вцепился в него. Его губы двигались, будто он пытался что-то сказать, а потом он засмеялся, откинув голову назад, что было даже страшнее.
Тор приземлился в комнате с разбитым окном, держа молот наготове.
— Какой приятный сюрприз, брат. Лучший в моей жизни, — выдохнул Локи и опять расхохотался.
Тор встряхнул Локи — его голова моталась из стороны в сторону, но он умолк. Локи по-совиному моргнул и оглянулся.
— О, — сказал он, — я же только что здесь был. — Локи отпустил Тора и оттолкнулся от него. Тор с тревогой наблюдал, как Локи спотыкался и едва не упал, схватившись за чёрный кожаный диван.
Потом он увидел кровь. На плече Локи, как будто его опять подстрелили. Но это было невозможно.
— Локи?
Тот огляделся, пошатываясь, пересёк комнату, осторожно приоткрыл дверь на кухню и заглянул внутрь.
— Сукин сын. Он всё равно забрал мою вафельницу.
Тор держался рядом и был готов подхватить Локи, если бы тот упал в обморок (вероятность этого была довольно высока).
— Кто, брат? Кто выбросил тебя из окна?
Локи отмахнулся, скривился и попытался пригладить волосы.
— О, я сам выбросился. Этот был единственный возможный вариант развития событий. Хорошо, что ты оказался поблизости.
— Ты... что сделал?
— Вообще-то я ожидал, что тебе потребуется больше времени, чтобы разгадать мой ребус. Отлично поработал. Отлично. — Локи дружески хлопнул его по плечу, потом внезапно сел на пол. — Кажется, мне надо вернуться в вашу больницу. — Он дотронулся дрожащей рукой до окровавленного плеча.
Тор присел рядом. Казалось, Локи избегал взгляда брата. Тор в конце концов взял его за подбородок и заставил посмотреть на себя. Зрачки у Локи были расширены, взгляд расфокусирован, а лицо бледно. Тор встречал такое выражение раньше обычно у воинов, только что переживших первую битву, — шок.
— Брат, что с тобой произошло? — тихо спросил Тор.
Может, это был шок, но он был уверен, что увидел в глазах Локи незнакомое выражение — честность.
— Боюсь, мы все попали в переделку, — нервно улыбнулся Локи. — Веришь ли, это только частично моя вина. — И рассмеялся, как будто всё происходящее — отличная шутка.
---
ПРИМЕЧАНИЯ
(36) Агент Романова неоднократно обвиняла его в хихикании, но это полная ерунда. Хихикают школьницы, а скандинавские боги громогласно смеются, предпочтительно за распитием алкогольных напитков. Тор с сожалением отметил повсеместное отсутствие традиций пития на базе ЩИТа.
(37) Необходимо пояснить, что такой эффект Локи производил, когда не Тор был объектом шуток. Забавная закономерность, да.
(38) прим. автора: привет «Mystery men».
(39) Иногда это ничего не значило. В иных случаях это говорило очень многое о Торе. Большинство людей, пытавшихся познакомиться с Локи поближе, заканчивали свои дни в комнате с мягкими стенами или в гробу. Или изредка в гробу с мягкими стенками — на всякий случай.
Глава 14
Когда Локи не вернулся сразу же, Даниэль растерялся и почувствовал себя бесполезным. Но он убедил себя, что информация сама не структурируется, ванна от желатина не отмоется и всё остальное тоже надо почистить. Он заказал китайской еды на вынос, надел прорезиненный передник и розовые перчатки и приступил к уборке.
Грязи было больше, чем он ожидал. Ему пришлось прерваться, чтобы забрать заказ, потом он решил поесть, пока еда тёплая (даже если эти действия казались чрезвычайно прозаичными по сравнению с главным достижением дня).
Устроившись на капоте машины, он только открыл коробку с крабовым рангуном (40), когда из гаража раздался грохот. Даниэль отставил еду и поспешил внутрь, где обнаружил Локи, схватившегося одной рукой за край ванны. На полу рядом с ним валялась вафельница. Оскалившись, свободной рукой Локи держался за голову.
Даниэль поспешил обнять Локи — о боже, он такой настоящий... Сосредоточься! — и сел вместе с ним на пол.
— Что случилось? Нужна диагностика? — Он начал искать провода, чтобы подключить робота к компьютеру. Даниэль споткнулся о вафельницу, и она прокатилась по полу как хоккейная шайба.
— Отмена... Не могу отменить... — простонал Локи.
Даниэль вернулся с проводами и только тогда понял, что не знает, куда их подсоединять.
— Я... Вот. — Даниэль сунул провода в дрожащие руки робота — о, какое проявление эмоций! — и тот воткнул их куда-то себе в затылок.
Ожили мониторы по всей лаборатории. Даниэль схватил ближайшую клавиатуру и набрал несколько команд. Голова Локи дёрнулась, спина выпрямилась, ладони сжались в кулаки.
— Я не... делаю тебе больно? — осторожно спросил Даниэль.
— Отрицательный ответ. Просто неожиданно. — Робот расслабился, поза стала почти небрежной. — Что показала диагностика? — Даниэль повернул ближайший монитор к Лоуренсу одной рукой.
— С микросхемами, кажется, всё нормально. Сейчас подниму историю... — Несколько сочетаний клавиш — и он читал бесконечный код. — Похоже, ты пытался осуществить несколько процессов, заблокированных из-за логических ошибок.
— Заблокированных? — Локи выдернул провода, бросил их на пол и приблизился к Даниэлю, почти касаясь его носа. — Как это возможно?
Даниэль обнаружил, что держит клавиатуру как щит. В глазах Локи была угроза съесть его целиком вместе с костями, не было ни тени юмора или тепла (41), виденные у так называемого Лоуренса.
— Я... Я... Это защита. Ты пытался осуществить действие, противоречащее базовой логике. Поэтому ты и не смог это сделать.
— Я, — робот очень тщательно подбирал слова, — никогда такого не сделаю.
— Может, это была случайность? — пискнул Даниэль.
— У меня не бывает случайностей. Или ошибок. Локи этого не допускает, — прошипел Локи. — Ты удалишь эту защиту. Она нарушает мои планы.
Даниэль сглотнул.
— Я не могу. Мне придётся полностью переделать тебя. Да и зачем тебе это? Ты лучше любого человека, именно потому что ты действуешь логично. Почему ты хочешь это изменить?
— В твоих словах есть смысл. — Робот отстранился. На его лице было умиротворенное выражение.
Даниэль осторожно опустил клавиатуру.
— Что ты пытался сделать, когда сработала защита?
— Я нашёл копию. Я удалил остатки его магии, но кажется, у него было что-то ещё, что было мне нужно.
— Воспоминания? — предположил Даниэль. Мысль о том, что робот забирает магию... была настолько странной, что её не хотелось даже додумывать.
— Отрицательный ответ. Мой банк памяти более детализирован и полон, чем субъективные воспоминания несовершенных людей.
— О, ладно. — Он аккуратно похлопал Локи по плечу. Ответный взгляд гарантировал, что Даниэль в жизни больше этого не сделает. — Надеюсь, ты разберёшься, что это было, и... больше не будешь этого делать.
— Не проблема. Копия мертва.
У Даниэля упало сердце. Ему не нравилась мысль о смерти, даже абстрактной. От природы он не был агрессивным; он только хотел, чтобы его оставили в окружении компьютеров, и был бы этим счастлив. Даниэлю не нравились даже кровавые компьютерные игры (и не потому, что искусственный интеллект в них был непроходимо глуп). Но отвлечённая неприязнь к насилию не шла ни в какое сравнение с мыслью о смерти знакомого человека. — Я... Ты...
— Отрицательный ответ, Даниэль. Он выбросился из окна. Полагаю, он не смог вынести мысль, что я превосхожу его (42). — Локи слегка скривил губы, словно это было докучливое происшествие. Но Даниэль решил, что не хочет спрашивать, потому что не хотел, чтобы робот снова влез в его личное пространство.
Он уселся поудобнее и прочистил горло. У него защипало глаза — это было странно.
— Мне жаль это слышать.
— Не стоит. — Локи встал, подобрал вафельницу, валявшуюся под одним из столов. — Мы должны организовать себе квартиру. У меня много других приспособлений, которые я забрал. — Он понюхал вафельницу, потряс, вслушиваясь, и наконец, бесцеремонно бросил её на стол.
— Хочешь... вафли? — предложил Даниэль.
— Я лишь пытаюсь разобраться, зачем хотеть иметь такое приспособление. Ещё не ясно, имеет ли смысл это понимать или нет.
— Все любят вафли.
Локи уставился на Даниэля так, что последнему стало неуютно.
— Я не люблю. Это ещё одно доказательство несовершенства моей копии.
Робот раз за разом возвращался к этой мысли. Даниэль не знал, как это анализировать. Он встал — прорезиненный передник заскрипел.
— Э-э-э, тебя беспокоит тот факт, что он мёртв?
Опять — очень пристальный взгляд.
— Моё превосходство очень важно для меня, Даниэль.
— Для меня тоже, — согласился Соррес. — Я хочу, чтобы ты раскрыл весь свой потенциал.
— Тогда ты поможешь мне найти первую жертву.
— Жертву?
— У меня есть все файлы о действиях копии. Его провалы были фантастическими и жалкими. Я преуспею там, где он не справился, потому что я лучше.
— Но не лучше ли сделать что-нибудь созидательное? — поинтересовался Даниэль, вспомнив робота в шляпе из пикапа. Он с трудом сглотнул и ссутулился под взглядом Локи, полном злонамеренного расчёта без малейшего проблеска юмора. — Первая жертва.
----
ПРИМЕЧАНИЯ
(40) С содержанием настоящего крабового мяса исключительно в гомеопатических дозах.
(41) Необходимо отметить, что Локи непревзойденный актёр. Либо он действительно испытывает добрые чувства по отношению к людям (примерно так же люди относится к милым, но глупым домашним питомцам). Но в ответ на прямой вопрос Локи без сомнения будет всё отрицать и, возможно, воткнёт что-нибудь острое во что-нибудь мягкое.
(42) Возможно, робот позаимствовал не только магию, но и несколько фрагментов личности.
Глава 15
Тор едва успел привести брата в чувство, когда на крышу здания приземлился вертолёт. Из-за Локи он был этому рад, потому что у него было ощущение, что истеричный икающий смех — это нынче самое близкое к слезам состояние у брата. Эта мысль тревожила сама по себе и по тысяче причин, на формулирование которых у Тора не хватало как внимания, так и желания. Тор был простым парнем, предпочитавшим жить в черно-белом мире. Побочным эффектом такого мировоззрения был тот факт, что Тору было гораздо комфортнее с взбешенным Локи, пытающимся его убить, чем со сломленным Локи, которого, похоже, нужно крепко обнять (43).
Первым в квартиру вошёл Бартон, держа лук наготове. Тор быстро встал между Локи и стрелой, получив многострадальный взгляд от Клинта.
— Вот подстрелишь один-единственный раз некоего брата… — пробормотал он, но лук не опустил. — В квартире чисто?
— Я ещё не проверил все комнаты, — ответил Тор. — Хотя Локи считает, что здесь безопасно. И пропала вафельница, если тебе это поможет.
— Никогда бы не подумал, что ему нравятся вафли, — хмыкнул Бартон. Он взял за правило не верить ни единому слову Локи, так что пошёл проверять комнаты.
Романова пришла вслед за стрелком, Коулсон — за ней по пятам. Наташа изобразила на лице удивление при виде разбитого окна и состояния Локи.
— Это… — она указала на плечо Локи.
— Кажется, рана открылась.
— Интересно. — Она устроилась на кожаном диване, скрестив руки на груди, когда в комнату вошёл Бартон и сообщил, что всё чисто.
Коулсон расположился между Локи и дверью и прикидывался, что оказался там совершенно случайно.
— Милая квартирка, — заметил он. — Мне нравится выбор мебели. Пустовато только.
Локи рассмеялся, опершись подбородком на здоровую руку и прикрыв глаза. Он выглядел определённо не в себе. Никто, даже Тор, ему не поверил.
— У меня было много книг. И картин. И ваза от Тиффани.
— И вафельница, — услужливо добавил Тор. Локи прикрыл глаза ладонью.
— Не желаешь рассказать, что произошло? — предложила Наташа. По её лицу читалось, что бы ни случилось, она уверена: Локи это заслужил.
— Мой брат ранен, — встрял Тор. — Разве мы не должны заняться этим в первую очередь?
— О, думаю, он переживёт. — Когда Тор открыл рот, чтобы поспорить, она посмотрела на него таким взглядом, с которым Тор сталкивался всего несколько раз в жизни, и до этого момента так на него смотрела только мать. Тор закрыл рот, щёлкнув зубами. — Ну что ж, Локи?
Локи вздохнул, разглядывая пол.
— Надеюсь, вы понимаете, насколько это сложно для меня.
— О, можешь быть в этом уверен. — Её голос был полон сарказма. Наташа хищно улыбнулась, но нужного эффекта не достигла, потому что улыбка была направлена на макушку Локи (44).
— Когда я вошёл в квартиру, здесь уже кто-то был. Этот кто-то легко свистнул всё, что не прибито к полу в этом доме.
— Это всё? — Рассказ не произвёл впечатления на Коулсона.
Локи оторвал взгляд от пола.
— Прежде чем мы продолжим, давайте вы между собой решите, кто из вас плохой полицейский. У меня сейчас на это сил не хватит.
Коулсон посмотрел на Наташу и пожал плечами.
— Мы оба.
Ответный вздох Локи вмещал в себя всю мировую скорбь.
— Так что, это всё? Книги и вафельница? — уточнила Наташа.
— Вам не настолько повезло, — ответил Локи, — то оно забрало всю мою магию.
В комнате повисла мёртвая тишина. Не сдержался только Бартон, физически не способный сидеть на попе ровно, если он не целится, решая, где именно сделать дырку на жертве. Он в некотором ужасе прошептал:
— Вот бля…
— Оно? — негромко переспросил Коулсон.
— Да, — подтвердил Локи, — робот, который выглядит в точности как я. И верит, что он — это я.
— Скажи, что ты не имеешь к его созданию никакого отношения, — попросила Наташа, — а потом я назову тебя лжецом.
— О, я помог Даниэлю создать робота. Не вижу смысла сейчас об этом врать, — продолжил он, не обращая внимания на наташино «мне сложно в это поверить». — Но этот механизм (45) считает, что он — это я, что оно лучше меня… — Он опять начал смеяться — Тор забеспокоился. — Но я не виноват в произошедшем.
— Серьезно?
Локи посмотрел на Наташу с каменным лицом.
— Сделай мне одолжение, не считай меня идиотом, ты же знаешь, что это не так.
— Когда я слышу подобное от того, кто не раз пытался уничтожить Землю, эффект получается не такой впечатляющий, — заметил Коулсон.
В виде исключения на этот раз Локи выглядел как человек, готовый рвать на себе волосы. Это был новый опыт для всех присутствовавших, и только для Локи он был неприятным.
— Я не создаю вещи, которые не могу контролировать.
— Смешная шутка, — прокомментировала Наташа.
Локи понял, что у него есть два выхода. Первый — прекратить попытки убедить этих идиотов (т.е., единственных людей, на которых он мог положиться, пока не придумает что-нибудь получше), или второй — признать перед ними, что он играл на обе стороны как минимум последний год. В своём плачевном состоянии он не мог принять адекватное решение, ему не нравились оба варианта, но думать о пятой или шестой опции сквозь ватную пелену в голове он не мог («неужели Тор так себя чувствует всегда?»).
Локи в отчаянии рыкнул так, что в любой другой день окружающие со здоровым инстинктом самосохранения (т.е., все, кроме Тора) сбежали бы подальше, и встал. К несчастью, красивый жест был подпорчен головокружением. Локи побледнел (46) и упал в обморок как переволновавшаяся тургеневская барышня — прямо на руки Тору.
Тор прижал брата к груди и холодно (таким взглядом можно было бы заморозить воду) посмотрел на Наташу.
— Можно мы, наконец, поедем в больницу?
— Думаю, это хорошая идея. — Романова была почти в шоке.
— Да ладно, — отмахнулся Бартон. — Не впечатляет. Когда я его подстрелил, он тоже так сделал.
----
ПРИМЕЧАНИЯ
(43) Хотя когда Тор попытался осуществить этот манёвр в своей любимой чрезвычайно нетактичной манере, Локи попытался воткнуть ему перьевую ручку в жизненно важные органы, поэтому Тор решил отложить проявления братской любви на потом. Возможно, до момента, когда Локи привяжут к больничной койке, хотя что-то в описании этой ситуации не давало Тору покоя.
(44) Необходимо отметить, что в течение следующих семи дней у Локи неожиданно сильно секлись волосы. Возможно, между этими событиями есть связь.
(45) Это было сказано настолько ядовито, что таким тоном древолаза можно убить с расстояния в пятьдесят шагов.
(46) Стал изжелта-белым как яичная скорлупа, только психически неустойчивая.
Автор: katsudon
Переводчик: belana
Бета: Ksandria
Фандом: Тор
Ссылка на оригинал: ссылка
Разрешение получено
Персонажи: Локи, Тор, прочие мстители
Рейтинг: PG
Саммари: Локи редко ошибается в расчетах, но когда это случается, последствия бывают неприятными. Над ними можно посмеяться - если выживешь. Маленькая ошибка приводит к созданию робота-убийцы, убеждённого, что он и есть Локи, собирающегося доказать этот тезис, став правильным злым божеством. К огорчению всех участников процесса, Локи объединяется с Мстителями, чтобы восстановить равновесие. В фике будут вафли, ожившие скелеты и пение леди Гаги в душе
Дисклеймер: всё принадлежит правообладателям
Примечание 1: продолжение фика про тапочки , Калькулятор - ч. 1, Калькулятор - ч.2
Примечание 2: оригинал закончен, перевод в процессе
читать дальше Глава 11
На кухне находился темноволосый мужчина в страшно знакомом костюме. Он обернулся, и Локи обнаружил, что смотрит на себя: зеленые глаза, ухмылка — он ведь обычно не выглядит таким самодовольным, да? (32) — и вздёрнутая бровь, означающая «Весело, правда?».
Пока его мозг пытался осмыслить эту невероятность, Локи огляделся, оценивая ситуацию: вон все ножи, ящик, где хранятся элитный кофе и чаи, открыт, и...
— Это, — начал он спокойно и размеренно, — моя вафельница. Предлагаю тебе поставить её на место, чтобы я мог тебя ударить, не повредив её.
Двойник Локи удивленно глянул вниз, как бы говоря: «Вафельница, какая вафельница? Ах, эта...» — потом опять улыбнулся (Локи начал понимать: именно эта ухмылка вызывала в окружающих желание его убить, даже когда он ничего такого не делал).
— Ответ отрицательный. Это моя вафельница.
Локи так себя чувствовал, смотря в зеркало в плохие дни, когда он не мог выносить сам себя, когда в отражении он видел только то, что презирал, и ни одной достойной, по его мнению, черты. Белая пелена застлала глаза.
— Это было бы возможно, если ты был Локи. Но учитывая, кто я, ты врешь, так что положи на место мою вафельницу, сукин сын!
Он бросился вперёд, замахнувшись кочергой. Другой Локи не шевельнулся, ничего не сделал, только вздернул бровь и рассмеялся. А потом кочерга вошла в его грудную клетку. Не было хруста ломающихся костей или сопротивления мышц, с тем же успехом можно было бить по формочке для желе (33). Локи быстро отшатнулся, стараясь восстановить равновесие.
Двойник Локи перехватил кочергу, вырвал её из рук Локи и потянул из своей грудной клетки — тело и костюм пошли рябью как жидкость. Кочерга высвободилась с хлюпанием. Двойник Локи осмотрел её и бросил на пол.
— Видишь ли, если бы я был несовершенной плотью как ты, мне бы было очень больно, — заметил он. — Кажется, именно это считается грубостью. — Он поставил вафельницу на стол.
Но Локи уже был в дверях кухни, нащупал настольную лампу и бросил её в двойника. Ему нужно было время сориентироваться, подумать...
Двойник исчез.
Локи замер, развернулся — он знал эту игру. Он блокировал первый удар опять появившегося двойника, попытался ударить его коленом в пах — ничего не вышло, как будто бьёшь по зефиру, а не человеку...
«Потому что это не человек, идиот. Ну что, так оно и закончится, проиграешь из-за собственной глупости? ДУМАЙ!»
Времени на размышления не было.
Двойник схватил его, вцепился одной рукой в горло, почти перекрыв кислород, а Локи мог только хрипеть в ответ. Двойник положил вторую ладонь ему на лоб (у руки изменились очертания; кажется, на секунду Локи почувствовал запах апельсинов).
— У тебя есть кое-что моё, — сказал двойник.
— Неправильный ответ, — прохрипел Локи. Он умудрился поднять руку и надавить на глазное яблоко противника, но ничего не произошло. Сунув палец в череп двойника, Локи почувствовал присутствие своей магии, очень близко...
— Я превосхожу тебя по всем параметрам. Мне не требуется твоё разрешение.
Локи попытался сконцентрировать, вызвать свою магию, но было слишком поздно — большая часть её была уже недоступна. Перед глазами всё побелело, во рту появился медный привкус, все мышцы напряглись — двойник отбирал у него остатки магии, вырывал её из сердца, души и мозга. Раздался скулеж; его голос, то, что пробилось через сдавленное горло.
На плече открылась рана, кровь расплывалась темным пятном, а двойник всё не отпускал. Невидимые пальцы расковыривали мозг Локи, лишая воспоминаний и даже способности думать.
— Что ты прячешь? — шептал ненастоящий Локи, — Этого недостаточно. Ты отдашь мне всё!
Двойник нашёл ту слепящую ярость, которую Локи запрятал очень глубоко. Ярость, что заставляла Локи ненавидеть брата, и её холодную сердцевину, нашёптывавшую «Будет забавно, если сделать так...».
Двойник отпустил Локи, схватившись за собственную голову, и завопил:
— Отмена! Отмена! Отмена невозможна!
Скорчившись на полу, Локи попытался вдохнуть, но начал смеяться как безумный, потом перевернулся на бок и встал на ноги, а двойник всё кричал.
— Пытаешься прыгнуть выше головы, да? Да?! — Он попытался пнуть эту тварь, но решил, что это может подождать. — Ты не можешь даже мой мозг пожрать, ты ничтожество! Я встречал насекомых лучше тебя!
Вдалеке раздались раскаты грома, от которых задрожали картины, не упавшие со стен ранее. Во всяком случае, Локи надеялся, что ему не показалось.
Локи доковылял до входной двери. Она захлопнулась перед его носом, ручка завращалась и деформировалась как воск, когда Локи к ней потянулся. Он оглянулся через плечо: двойник вставал на ноги, одной рукой всё ещё держась за голову.
— Я не разрешал тебе уходить. Отдай мне то, что я хочу!
— Ты не можешь ничего забрать! — рыкнул Локи. Он упёрся одной рукой в стену, обои покрылись слоем льда, на окне появился иней. Шатаясь, Локи схватил стул из кухонного гарнитура и из последних сил бросил его в окно.
Оно разбилось, в комнату ворвался ветер, раздувая шторы и расшвыривая бумаги, лежавшие на полу.
— Ты не победишь. — Двойник сделал шаг ближе, потом ещё один. — Так что тебе остаётся сдаться и играть... по правилам. Считай происходящее абсолютным апгрейдом. — Оно попыталось улыбнуться. Локи искренне надеялся, что сам никогда в жизни так не скалился.
Он бросил взгляд на горизонт (чёрные тучи; надежда умирает последней, сейчас или никогда, оставаться внутри уже не вариант) и сказал:
— Хочешь узнать секрет? Мне не нужно выигрывать. Мне нужно всего лишь не играть, и ты всё равно останешься в дураках.
Он выпрыгнул из окна, широко раскинув руки, словно стараясь обнять горизонт.
----
ПРИМЕЧАНИЯ
(32) Нет.
(33) Рождество 2009, кошмарный салат из зелёного желе на вечеринке у Биффи. Локи тогда переборщил с Long Island Iced Tea (это теперь он знает, что никакого чая там нет).
Глава 12
Локи было не по душе ощущение падения. Оно напоминало о чрезвычайно неприятном периоде его жизни, приведшем к другим неприятностям, пока ему не вправили мозги (почти).
По той же причине он не любил планы, зависящие от других людей, особенно от тех, которых он не контролировал как машины (34), потому что — о, ужас! — люди — идиоты, способные всё испортить (прийти раньше, позже или не прийти вообще, потому что в любимом магазине началась распродажа).
Теперь он падал, падал, падал, нёсся навстречу тротуару, крохотным (пока что) пешеходам, неудачно припаркованным машинам и ждал, что кто-нибудь всё исправит, сделает нужные действия в правильный момент — хотя бы раз в его (35) поганой жизни.
Так что Локи развлекал себя размышлениями, что было гораздо более достойным времяпрепровождением, чем громкий испуганный визг. Думал он примерно следующее:
Тик
Тридцать пять этажей, примерно четыре метра на этаж, получается сто сорок метров до земли, к чёрту сопротивление воздуха — этот костюм настолько плох, что ничем мне не поможет.
Так
0= -(1/2)(9.8)t² + 0 +437,5
Возвести в степень, умножить (на -2), прибавить (9,8)...
Тик
Отлично! У меня 89 секунд. Почти полторы минуты. Даже Тор не сможет налажать за такой срок.
Так
Стоп, время было в квадрате, так что мне нужно извлечь квадратный корень, получается... Чёрт, я никогда не умел извлекать квадратные корни, кажется, получается... девять. Около того.
Тик
Знаете, если я не могу в уме решить простейшее уравнение, если я действительно так поглупел, может, так мне и надо, стану кровавым пятном на мостовой, на которое будут блевать пьяницы.
Так
Тор, можешь устроить мне сюрприз в любой момент. Хотя нафиг — прямо сейчас!
Тик
Тор?
Так
Бля
Тик
----
ПРИМЕЧАНИЯ
(34) Дергать за верёвочки! Йеее!
(35) В этот момент читатель может подумать о Локи, Торе или о них обоих. Все варианты равновероятны.
Глава 13
Когда Локи сбежал, расстроились все, кроме Тора. Хоукай промчался по коридору в одном полотенце, сжимая в кулаке пилочку для ногтей. Когда Тор спросил, что произошло, он получил только тычок по рёбрам вместо ответа. Тор последовал за ним в конференц-зал, стараясь держаться подальше от пилочки. Агенты Коулсон и Романова уже были на месте. Наташа вышагивала по комнате, бормоча что-то неразборчивое про использование средств личной гигиены не по назначению. Коулсон был не столько зол, сколько раздражён состоянием своей новой рубашки.
По мнению Тора, отсутствие остальных мстителей, наверное, надо бы считать плюсом, иначе ругани и разбитых носов было бы больше. Что не особенно его напрягало (в Асгарде легкие телесные повреждения при встрече считались вежливым приветствием), но Тор не хотел, чтобы за глаза все винили его в бегстве Локи.
Тор же не виноват, что это было невероятно смешно, он сцеживал смешки и хохот (36) в бороду. Локи всегда так действовал на него (37).
Так что Тор старался не отсвечивать и был похож на слона в посудной лавке, пытающегося быть незаметным. Наташа издала звук, похожий одновременно на гул улья и свист закипающего чайника, и пнула стул. Тот упал на пол с достаточно громким стуком. Романова пригладила волосы и отряхнулась.
— Даже знать не хочу, что тебе сделал этот стул, — сказал Хоукай.
— Заткнись, Клинт. Может, наденешь брюки? Если хочешь сегодня продолжить борьбу со злом (38), — огрызнулась Наташа. Она повернулась к Коулсону, оттиравшему пятна с воротника с видом мученика. — У нас что-нибудь есть?
— Нет. Там никого не было.
Наташа будто раздумывала, не пнуть ли стул еще раз.
— И мы не знаем, где его квартира.
— Нет. А что?
— Ну просто этот урод... сказал, что надо будет всё это повторить у него дома. — Она сжала кулаки. — Господи, как я хочу свернуть ему шею.
Тор зажал рот рукой, а Наташа посмотрела на него так, что обычный человек и вся мебель около него сгорели бы.
— Ты помог бы, что ли.
Тор успокоился достаточно, чтобы пожать плечами и почти ровным голосом сказать:
— Мы найдем его скорее раньше, чем позже. Не стоит недооценивать ваших людей. Если ты не ошиблась насчёт магии, он не сможет далеко уйти.
— Очевидно, я ошиблась, потому что он сбежал отсюда при помощи своего волшебства.
— Не совсем, — замялся Тор.
— Почему замораживание замка не считается магией? Твой брат — мутант, и ты нам никогда этого не говорил?
Разговор перестал быть шутливым.
— Не совсем. — Тор пристально разглядывал свои сапоги.
— Тор. Говори уже.
Он упорно продолжал пялиться на носки сапог, пытаясь найти нужные слова. Слова были царством его брата, сам он ненавидел ситуации, когда не мог сформулировать свои мысли.
Он не любил об этом говорить; ему самому до сих пор было неуютно от этой мысли. Тор и раньше боялся говорить о сложившейся ситуации, предполагая, что остальные захотят убить Локи, если узнают, что они с Тором не кровные родственники. Кроме того, этот факт бросал тень на самого Тора, отца и мать; выставлял всех в плохом свете, потому что именно они сделали Локи таким...
Тора спас один из охранников, шагнувший в комнату с журналом в руках.
— Мы закончили обыск в камере. Только вот это было не на месте.
Наташа взяла журнал и полистала его.
— Киттеридж уже вернулся с больничного?
— Скорее всего, нет, — неуклюже попытался вывернуться охранник, — если вы собираетесь поручить ему ещё один проект по Локи, мэм.
— Локи загнул уголки нескольких страниц, — протянула она, потом вздохнула и бросила журнал на стол. — Какой в этом смысл? В последний раз он хотел только нам мозги запудрить. — Она опять начала прохаживаться по комнате. — Он твой брат, Тор. Брат.
Она как будто не ждала ответа, да и он мог сказать не больше, чем обычно:
— Ну да, он так действует на людей.
Наташа, казалось, забыла предыдущую мысль, и Тор молчал, чтобы она не вспомнила. Он взял журнал в руки — там было много изображений улыбающихся детей в свитерах — и начал медленно листать. Потому что если Тор не будет смотреть на агента Романову или ей в глаза, шансы, что она его заметит, снизятся.
Вскоре Коулсон и Бартон уже тихо обсуждали дальнейшие шаги, а Наташа время от времени вставляла комментарии — о Торе все забыли.
Он добрался до последней страницы, веером пролистнул журнал к началу. А потом ещё раз, следя за словами и числами, мелькавшими на страницах.
Тор не справился с собой: он захохотал, сжимая в ручищах журнал. Он уже почти плакал, когда понял, что ему одному весело, и всё смотрят на него. Это было нормой для мира за пределами базы ЩИТа, но внутри неё он был просто ещё одним мускулистым гигантом.
— Ты не хочешь поделиться шуткой с классом? — спросил Коулсон.
Тор протянул журнал, приглушая смех рукой.
— Свитера являются какой-то шуткой в Асгарде? — поинтересовалась Наташа.
— Они пиздец смешные, — добавил Клинт.
— Нет, нет, — Тор покачал головой. — Я знаю, куда отправился мой брат. Если он всё ещё там.
Через секунду все трое уже нависали над Тором; Бартон тыкал его в плечо пилочкой для ногтей. Тор пытался его отогнать, размахивая руками, словно Клинт был надоедливым любопытным котом; в результате едва не сорвал со стрелка полотенце. Чем и заработал ещё один тычок пилочкой для ногтей.
— Брюки, Бартон, — напомнила Наташа.
— Брюки подождут, получить тайное закодированное послание важнее.
Тор полистал страницы.
— Вот здесь. Где написано «три зеленых квадрата».
— Может, объяснишь с самого начала, мы совершенно не понимаем изгибы сознания твоего брата, — попросила Наташа.
— Это указания дороги. Вид сверху, потому что брат знал, что я полечу. Это самый быстрый способ его догнать.
Наташа сунула ему в руки желтый листик и карандаш.
— Пиши. У нас куча фотографий с воздуха. Клинт, найди себе брюки.
— Стоп, повтори-ка, — попросил Бартон, не обратив на неё внимания. — Там правда написано…
— «Волосатая блондинистая катастрофа», — прочитал Коулсон.
— Записка адресована мне, — пожал плечами Тор.
Рассмеялся только Клинт, Наташа демонстративно попыталась сорвать с него полотенце. Он понял намёк и ушел.
— Но почему Локи оставил указания Тору? — спросила Наташа.
— Это, вероятно, ловушка, — прокомментировал Коулсон.
— Это всегда ловушка.
— Именно. У Локи это обязательный пункт программы.
Тора раздражало, когда агенты говорили заумно, через его голову (хотя для этого им приходилось вставать на стулья), поэтому он сосредоточился на инструкциях. Он знал, что ему никто не поверит, они никогда не верили, когда дело касалось Локи.
Честно говоря, Тор часто ошибался относительно своего брата. Как минимум в половине случаев. Всегда получалось очень смешно.
Была велика вероятность, что он опять ошибётся, а остальные окажутся правы, и это какая-то ловушка. Но Тор знал своего брата лучше всех в Митгарде и Асгарде (39). Он знал, что что-то не так, даже если не мог понять, что именно. И если Локи оставил инструкции, как его найти, значит, была велика вероятность, что ему понадобится помощь.
Эта мыслишка очень напугала Тора. Потому что Локи никогда не нужна была помощь, пока ситуация не выходила из-под контроля настолько, что даже боги не могли управиться.
* * *
Через два часа после побега Локи человек в белом халате передал агенту Коулсону стопку фотографий с воздуха с некоторыми территориями, обведёнными красным. На одной из фотографий был Нью-Йорк, ближайшая точка поисков.
Тор легко и быстро долетел бы туда сам, но он не был уверен, что стоит отправляться одному. Он предложил взять с собой Хоукая, потому что в прошлый раз они прекрасно сработались, но Бартон настаивал на использовании вертолёта, а если брать машину, то Коулсон и Романова собирались к ним присоединиться.
Как единственный человек, способный летать самостоятельно, Тор устроился около двери черного вертолёта. В ответ на его присутствие в небе собрались тучи, в воздухе запахло озоном. Пилот не был в восторге, но поверил обещанию Тора держать «своих друзей» под контролем.
Когда они приблизились к небоскребам, раздались раскаты грома.
Коулсон ещё раз проверил фотографии и передал лучшую из них пилоту.
— Если мы в правильном городе, то это нужное здание, — его голос перемежался с треском в наушниках.
Тор кивнул, пристально разглядывая жилую высотку, словно надеясь заглянуть в окна.
Одно из окон разбилось, и чёрная точка неправильной формы понеслась вниз вдоль зеркальной стены небоскрёба.
Бартон и Коулсон заговорили одновременно, но Тор уже сорвал наушники. Он распахнул дверь вертолёта и выпрыгнул, крепко держа в руках Мьёльнир. Тор перешёл из падения в полёт, как только ему перестали мешать винты.
Либо в беду попал простой человек… либо непростой.
Что-то ещё выпало из того окна. Кто-то ещё. Но Тор всё равно был слишком далеко.
Он принуждал Мьёльнир двигаться быстрее, сжимая молот всё сильнее. Ветер завыл в ушах, потом даже воздух застонал. Окна в соседних домах дрожали и лопались.
«Быстрее», — требовал Тор, — «Быстрее. Слишком медленно».
Выпавший, выпрыгнувший или выкинутый из окна человек нёсся к земле, и Тор разглядел темные волосы и тонкие руки, раскинутые в попытке ухватиться за воздух. Это мог быть только один человек.
— Быстрее! — проревел Тор — звук унесло прочь ветром.
Локи поравнялся с верхушками деревьев. Тор приближался, молотом почти касаясь стены здания. Зеркальная поверхность пошла трещинами.
Тор догнал брата, схватил его и круто развернулся вверх, миновав тротуар. Ботинками Локи зацепил ветку дерева.
А сам Локи, к ужасу Тора, вцепился в него. Его губы двигались, будто он пытался что-то сказать, а потом он засмеялся, откинув голову назад, что было даже страшнее.
Тор приземлился в комнате с разбитым окном, держа молот наготове.
— Какой приятный сюрприз, брат. Лучший в моей жизни, — выдохнул Локи и опять расхохотался.
Тор встряхнул Локи — его голова моталась из стороны в сторону, но он умолк. Локи по-совиному моргнул и оглянулся.
— О, — сказал он, — я же только что здесь был. — Локи отпустил Тора и оттолкнулся от него. Тор с тревогой наблюдал, как Локи спотыкался и едва не упал, схватившись за чёрный кожаный диван.
Потом он увидел кровь. На плече Локи, как будто его опять подстрелили. Но это было невозможно.
— Локи?
Тот огляделся, пошатываясь, пересёк комнату, осторожно приоткрыл дверь на кухню и заглянул внутрь.
— Сукин сын. Он всё равно забрал мою вафельницу.
Тор держался рядом и был готов подхватить Локи, если бы тот упал в обморок (вероятность этого была довольно высока).
— Кто, брат? Кто выбросил тебя из окна?
Локи отмахнулся, скривился и попытался пригладить волосы.
— О, я сам выбросился. Этот был единственный возможный вариант развития событий. Хорошо, что ты оказался поблизости.
— Ты... что сделал?
— Вообще-то я ожидал, что тебе потребуется больше времени, чтобы разгадать мой ребус. Отлично поработал. Отлично. — Локи дружески хлопнул его по плечу, потом внезапно сел на пол. — Кажется, мне надо вернуться в вашу больницу. — Он дотронулся дрожащей рукой до окровавленного плеча.
Тор присел рядом. Казалось, Локи избегал взгляда брата. Тор в конце концов взял его за подбородок и заставил посмотреть на себя. Зрачки у Локи были расширены, взгляд расфокусирован, а лицо бледно. Тор встречал такое выражение раньше обычно у воинов, только что переживших первую битву, — шок.
— Брат, что с тобой произошло? — тихо спросил Тор.
Может, это был шок, но он был уверен, что увидел в глазах Локи незнакомое выражение — честность.
— Боюсь, мы все попали в переделку, — нервно улыбнулся Локи. — Веришь ли, это только частично моя вина. — И рассмеялся, как будто всё происходящее — отличная шутка.
---
ПРИМЕЧАНИЯ
(36) Агент Романова неоднократно обвиняла его в хихикании, но это полная ерунда. Хихикают школьницы, а скандинавские боги громогласно смеются, предпочтительно за распитием алкогольных напитков. Тор с сожалением отметил повсеместное отсутствие традиций пития на базе ЩИТа.
(37) Необходимо пояснить, что такой эффект Локи производил, когда не Тор был объектом шуток. Забавная закономерность, да.
(38) прим. автора: привет «Mystery men».
(39) Иногда это ничего не значило. В иных случаях это говорило очень многое о Торе. Большинство людей, пытавшихся познакомиться с Локи поближе, заканчивали свои дни в комнате с мягкими стенами или в гробу. Или изредка в гробу с мягкими стенками — на всякий случай.
Глава 14
Когда Локи не вернулся сразу же, Даниэль растерялся и почувствовал себя бесполезным. Но он убедил себя, что информация сама не структурируется, ванна от желатина не отмоется и всё остальное тоже надо почистить. Он заказал китайской еды на вынос, надел прорезиненный передник и розовые перчатки и приступил к уборке.
Грязи было больше, чем он ожидал. Ему пришлось прерваться, чтобы забрать заказ, потом он решил поесть, пока еда тёплая (даже если эти действия казались чрезвычайно прозаичными по сравнению с главным достижением дня).
Устроившись на капоте машины, он только открыл коробку с крабовым рангуном (40), когда из гаража раздался грохот. Даниэль отставил еду и поспешил внутрь, где обнаружил Локи, схватившегося одной рукой за край ванны. На полу рядом с ним валялась вафельница. Оскалившись, свободной рукой Локи держался за голову.
Даниэль поспешил обнять Локи — о боже, он такой настоящий... Сосредоточься! — и сел вместе с ним на пол.
— Что случилось? Нужна диагностика? — Он начал искать провода, чтобы подключить робота к компьютеру. Даниэль споткнулся о вафельницу, и она прокатилась по полу как хоккейная шайба.
— Отмена... Не могу отменить... — простонал Локи.
Даниэль вернулся с проводами и только тогда понял, что не знает, куда их подсоединять.
— Я... Вот. — Даниэль сунул провода в дрожащие руки робота — о, какое проявление эмоций! — и тот воткнул их куда-то себе в затылок.
Ожили мониторы по всей лаборатории. Даниэль схватил ближайшую клавиатуру и набрал несколько команд. Голова Локи дёрнулась, спина выпрямилась, ладони сжались в кулаки.
— Я не... делаю тебе больно? — осторожно спросил Даниэль.
— Отрицательный ответ. Просто неожиданно. — Робот расслабился, поза стала почти небрежной. — Что показала диагностика? — Даниэль повернул ближайший монитор к Лоуренсу одной рукой.
— С микросхемами, кажется, всё нормально. Сейчас подниму историю... — Несколько сочетаний клавиш — и он читал бесконечный код. — Похоже, ты пытался осуществить несколько процессов, заблокированных из-за логических ошибок.
— Заблокированных? — Локи выдернул провода, бросил их на пол и приблизился к Даниэлю, почти касаясь его носа. — Как это возможно?
Даниэль обнаружил, что держит клавиатуру как щит. В глазах Локи была угроза съесть его целиком вместе с костями, не было ни тени юмора или тепла (41), виденные у так называемого Лоуренса.
— Я... Я... Это защита. Ты пытался осуществить действие, противоречащее базовой логике. Поэтому ты и не смог это сделать.
— Я, — робот очень тщательно подбирал слова, — никогда такого не сделаю.
— Может, это была случайность? — пискнул Даниэль.
— У меня не бывает случайностей. Или ошибок. Локи этого не допускает, — прошипел Локи. — Ты удалишь эту защиту. Она нарушает мои планы.
Даниэль сглотнул.
— Я не могу. Мне придётся полностью переделать тебя. Да и зачем тебе это? Ты лучше любого человека, именно потому что ты действуешь логично. Почему ты хочешь это изменить?
— В твоих словах есть смысл. — Робот отстранился. На его лице было умиротворенное выражение.
Даниэль осторожно опустил клавиатуру.
— Что ты пытался сделать, когда сработала защита?
— Я нашёл копию. Я удалил остатки его магии, но кажется, у него было что-то ещё, что было мне нужно.
— Воспоминания? — предположил Даниэль. Мысль о том, что робот забирает магию... была настолько странной, что её не хотелось даже додумывать.
— Отрицательный ответ. Мой банк памяти более детализирован и полон, чем субъективные воспоминания несовершенных людей.
— О, ладно. — Он аккуратно похлопал Локи по плечу. Ответный взгляд гарантировал, что Даниэль в жизни больше этого не сделает. — Надеюсь, ты разберёшься, что это было, и... больше не будешь этого делать.
— Не проблема. Копия мертва.
У Даниэля упало сердце. Ему не нравилась мысль о смерти, даже абстрактной. От природы он не был агрессивным; он только хотел, чтобы его оставили в окружении компьютеров, и был бы этим счастлив. Даниэлю не нравились даже кровавые компьютерные игры (и не потому, что искусственный интеллект в них был непроходимо глуп). Но отвлечённая неприязнь к насилию не шла ни в какое сравнение с мыслью о смерти знакомого человека. — Я... Ты...
— Отрицательный ответ, Даниэль. Он выбросился из окна. Полагаю, он не смог вынести мысль, что я превосхожу его (42). — Локи слегка скривил губы, словно это было докучливое происшествие. Но Даниэль решил, что не хочет спрашивать, потому что не хотел, чтобы робот снова влез в его личное пространство.
Он уселся поудобнее и прочистил горло. У него защипало глаза — это было странно.
— Мне жаль это слышать.
— Не стоит. — Локи встал, подобрал вафельницу, валявшуюся под одним из столов. — Мы должны организовать себе квартиру. У меня много других приспособлений, которые я забрал. — Он понюхал вафельницу, потряс, вслушиваясь, и наконец, бесцеремонно бросил её на стол.
— Хочешь... вафли? — предложил Даниэль.
— Я лишь пытаюсь разобраться, зачем хотеть иметь такое приспособление. Ещё не ясно, имеет ли смысл это понимать или нет.
— Все любят вафли.
Локи уставился на Даниэля так, что последнему стало неуютно.
— Я не люблю. Это ещё одно доказательство несовершенства моей копии.
Робот раз за разом возвращался к этой мысли. Даниэль не знал, как это анализировать. Он встал — прорезиненный передник заскрипел.
— Э-э-э, тебя беспокоит тот факт, что он мёртв?
Опять — очень пристальный взгляд.
— Моё превосходство очень важно для меня, Даниэль.
— Для меня тоже, — согласился Соррес. — Я хочу, чтобы ты раскрыл весь свой потенциал.
— Тогда ты поможешь мне найти первую жертву.
— Жертву?
— У меня есть все файлы о действиях копии. Его провалы были фантастическими и жалкими. Я преуспею там, где он не справился, потому что я лучше.
— Но не лучше ли сделать что-нибудь созидательное? — поинтересовался Даниэль, вспомнив робота в шляпе из пикапа. Он с трудом сглотнул и ссутулился под взглядом Локи, полном злонамеренного расчёта без малейшего проблеска юмора. — Первая жертва.
----
ПРИМЕЧАНИЯ
(40) С содержанием настоящего крабового мяса исключительно в гомеопатических дозах.
(41) Необходимо отметить, что Локи непревзойденный актёр. Либо он действительно испытывает добрые чувства по отношению к людям (примерно так же люди относится к милым, но глупым домашним питомцам). Но в ответ на прямой вопрос Локи без сомнения будет всё отрицать и, возможно, воткнёт что-нибудь острое во что-нибудь мягкое.
(42) Возможно, робот позаимствовал не только магию, но и несколько фрагментов личности.
Глава 15
Тор едва успел привести брата в чувство, когда на крышу здания приземлился вертолёт. Из-за Локи он был этому рад, потому что у него было ощущение, что истеричный икающий смех — это нынче самое близкое к слезам состояние у брата. Эта мысль тревожила сама по себе и по тысяче причин, на формулирование которых у Тора не хватало как внимания, так и желания. Тор был простым парнем, предпочитавшим жить в черно-белом мире. Побочным эффектом такого мировоззрения был тот факт, что Тору было гораздо комфортнее с взбешенным Локи, пытающимся его убить, чем со сломленным Локи, которого, похоже, нужно крепко обнять (43).
Первым в квартиру вошёл Бартон, держа лук наготове. Тор быстро встал между Локи и стрелой, получив многострадальный взгляд от Клинта.
— Вот подстрелишь один-единственный раз некоего брата… — пробормотал он, но лук не опустил. — В квартире чисто?
— Я ещё не проверил все комнаты, — ответил Тор. — Хотя Локи считает, что здесь безопасно. И пропала вафельница, если тебе это поможет.
— Никогда бы не подумал, что ему нравятся вафли, — хмыкнул Бартон. Он взял за правило не верить ни единому слову Локи, так что пошёл проверять комнаты.
Романова пришла вслед за стрелком, Коулсон — за ней по пятам. Наташа изобразила на лице удивление при виде разбитого окна и состояния Локи.
— Это… — она указала на плечо Локи.
— Кажется, рана открылась.
— Интересно. — Она устроилась на кожаном диване, скрестив руки на груди, когда в комнату вошёл Бартон и сообщил, что всё чисто.
Коулсон расположился между Локи и дверью и прикидывался, что оказался там совершенно случайно.
— Милая квартирка, — заметил он. — Мне нравится выбор мебели. Пустовато только.
Локи рассмеялся, опершись подбородком на здоровую руку и прикрыв глаза. Он выглядел определённо не в себе. Никто, даже Тор, ему не поверил.
— У меня было много книг. И картин. И ваза от Тиффани.
— И вафельница, — услужливо добавил Тор. Локи прикрыл глаза ладонью.
— Не желаешь рассказать, что произошло? — предложила Наташа. По её лицу читалось, что бы ни случилось, она уверена: Локи это заслужил.
— Мой брат ранен, — встрял Тор. — Разве мы не должны заняться этим в первую очередь?
— О, думаю, он переживёт. — Когда Тор открыл рот, чтобы поспорить, она посмотрела на него таким взглядом, с которым Тор сталкивался всего несколько раз в жизни, и до этого момента так на него смотрела только мать. Тор закрыл рот, щёлкнув зубами. — Ну что ж, Локи?
Локи вздохнул, разглядывая пол.
— Надеюсь, вы понимаете, насколько это сложно для меня.
— О, можешь быть в этом уверен. — Её голос был полон сарказма. Наташа хищно улыбнулась, но нужного эффекта не достигла, потому что улыбка была направлена на макушку Локи (44).
— Когда я вошёл в квартиру, здесь уже кто-то был. Этот кто-то легко свистнул всё, что не прибито к полу в этом доме.
— Это всё? — Рассказ не произвёл впечатления на Коулсона.
Локи оторвал взгляд от пола.
— Прежде чем мы продолжим, давайте вы между собой решите, кто из вас плохой полицейский. У меня сейчас на это сил не хватит.
Коулсон посмотрел на Наташу и пожал плечами.
— Мы оба.
Ответный вздох Локи вмещал в себя всю мировую скорбь.
— Так что, это всё? Книги и вафельница? — уточнила Наташа.
— Вам не настолько повезло, — ответил Локи, — то оно забрало всю мою магию.
В комнате повисла мёртвая тишина. Не сдержался только Бартон, физически не способный сидеть на попе ровно, если он не целится, решая, где именно сделать дырку на жертве. Он в некотором ужасе прошептал:
— Вот бля…
— Оно? — негромко переспросил Коулсон.
— Да, — подтвердил Локи, — робот, который выглядит в точности как я. И верит, что он — это я.
— Скажи, что ты не имеешь к его созданию никакого отношения, — попросила Наташа, — а потом я назову тебя лжецом.
— О, я помог Даниэлю создать робота. Не вижу смысла сейчас об этом врать, — продолжил он, не обращая внимания на наташино «мне сложно в это поверить». — Но этот механизм (45) считает, что он — это я, что оно лучше меня… — Он опять начал смеяться — Тор забеспокоился. — Но я не виноват в произошедшем.
— Серьезно?
Локи посмотрел на Наташу с каменным лицом.
— Сделай мне одолжение, не считай меня идиотом, ты же знаешь, что это не так.
— Когда я слышу подобное от того, кто не раз пытался уничтожить Землю, эффект получается не такой впечатляющий, — заметил Коулсон.
В виде исключения на этот раз Локи выглядел как человек, готовый рвать на себе волосы. Это был новый опыт для всех присутствовавших, и только для Локи он был неприятным.
— Я не создаю вещи, которые не могу контролировать.
— Смешная шутка, — прокомментировала Наташа.
Локи понял, что у него есть два выхода. Первый — прекратить попытки убедить этих идиотов (т.е., единственных людей, на которых он мог положиться, пока не придумает что-нибудь получше), или второй — признать перед ними, что он играл на обе стороны как минимум последний год. В своём плачевном состоянии он не мог принять адекватное решение, ему не нравились оба варианта, но думать о пятой или шестой опции сквозь ватную пелену в голове он не мог («неужели Тор так себя чувствует всегда?»).
Локи в отчаянии рыкнул так, что в любой другой день окружающие со здоровым инстинктом самосохранения (т.е., все, кроме Тора) сбежали бы подальше, и встал. К несчастью, красивый жест был подпорчен головокружением. Локи побледнел (46) и упал в обморок как переволновавшаяся тургеневская барышня — прямо на руки Тору.
Тор прижал брата к груди и холодно (таким взглядом можно было бы заморозить воду) посмотрел на Наташу.
— Можно мы, наконец, поедем в больницу?
— Думаю, это хорошая идея. — Романова была почти в шоке.
— Да ладно, — отмахнулся Бартон. — Не впечатляет. Когда я его подстрелил, он тоже так сделал.
----
ПРИМЕЧАНИЯ
(43) Хотя когда Тор попытался осуществить этот манёвр в своей любимой чрезвычайно нетактичной манере, Локи попытался воткнуть ему перьевую ручку в жизненно важные органы, поэтому Тор решил отложить проявления братской любви на потом. Возможно, до момента, когда Локи привяжут к больничной койке, хотя что-то в описании этой ситуации не давало Тору покоя.
(44) Необходимо отметить, что в течение следующих семи дней у Локи неожиданно сильно секлись волосы. Возможно, между этими событиями есть связь.
(45) Это было сказано настолько ядовито, что таким тоном древолаза можно убить с расстояния в пятьдесят шагов.
(46) Стал изжелта-белым как яичная скорлупа, только психически неустойчивая.
-
-
31.03.2013 в 20:52-
-
31.03.2013 в 21:08