[multi-gen]

Название: Цыпленок
Фандом: ГП
Автор: Minisinoo
Переводчик: belana
Бета: tigrjonok
Ссылка на оригинал: ссылка
Разрешение на перевод получено
Рейтинг: G
Герои: Седрик Диггори, Виктор Крам, Флер Делакур
Жанр: джен
Дисклеймер: characters from Harry Potter belong to JKR
Саммари: трое чемпионов и бутылка огневиски. После второго задания Седрик решил, что чемпионы должны познакомиться поближе, а не только соревноваться. Теперь они не смогут смотреть друг на друга как прежде. Если только переживут похмелье.
Комментарии автора: 1. есть несколько рискованных шуток (речь все-таки идет о пьяных подростках).
2. Это дженовая история о дружбе, но в ней присутствует слеш. Совсем немного.
3. У Роулинг герои говорят с акцентами, но я с ума сойду, прежде чем их напишу нормально. В общем, все же все равно знают, что Флер - француженка, а Крам – болгарин.
4. Написано для ЖЖ-юзера rozarka, в подарок за ее Виктора.

Все началось с цыпленка.
Честно.
Ну, не с настоящего цыпленка, во всяком случае, не с живого. Ладно, эта история началась с упоминания этой птицы (я надеюсь, что речь шла о мертвом цыпленке, иначе он бы нас, скорее всего, заклевал).
Мы – Крам, Флер и я – сидели на берегу после второго задания, мокрые и замерзшие. Гарри куда-то пропал, Крам наблюдал, как Гермиона уходит за ним. И хотя нас окружала толпа болельщиков, на мгновенье показалось, что мы совсем одни.
Флер бросила на Крама проницательный взгляд:
- Ты ревнуешь, - она слегка улыбнулась.
Крам надулся (он довел это умение до совершенства):
- Она его друг. Она знает его дольше меня. – Он говорил медленно, но не из-за того, что был идиотом – он просто плоховато знал английский.
- Может, он поделиться ею с тобой, если ты вежливо попросишь, - ответила Флер с озорной улыбкой на устах. – Может, только вдвоем вы сможете ее удовлетворить.
Не знаю, кто удивился больше – я или Крам. Мы оба уставились на нее.
- Какие извращенные фантазии.
Крам повернулся ко мне:
- Извращенные? Я не знаю такого слова, но, кажется, догадываюсь, что это.
Я открыл было рот, чтобы объяснить (вежливо!), о чем речь, но Флер меня опередила:
- Целый цыпленок.
- Что? – одновременно переспросили мы, а я опять начал:
- Мне кажется, ты не понимаешь…
- Эротика - это хрустящее куриное крылышко. Извращения же - совершенно целый цыпленок с яблоком в гузке.
Я думал, мы помрем со смеху.
Так все и началось. С цыпленка.
Я не знал этих людей. Совсем. Мы были соперниками на Турнире, задания которого, возможно, представляли опасность для жизни. И занимались этим, предположительно, ради «укрепления международных магических связей». При этом я не знал о своих соперниках ничего, кроме очевидного. И я решил что-то сделать. В конце концов, я представитель принимающей стороны.
Сначала я решил пригласить и Гарри, но потом передумал. По многим причинам - и в первую очередь потому, что он не должен был становиться чемпионом - но по большому счету все сводилось к возрасту. Ему всего четырнадцать, он сильно младше нас. И вообще, после шутки Флер про извращения мне казалось, что такой ребенок будет странно смотреться на нашей частной вечеринке.
В общем, я приступил к осуществлению плана. Нам нужно было спрятаться от всех людей и всех ожиданий; на одну ночь стать однокашниками, а не соперниками. Да и кто, кроме «врага», искренне посочувствует тебе в связи со встречей с драконом? Мне было одиноко, а барсуки плохо переносят изоляцию.
Нам, барсукам, сойдет с рук даже убийство, потому что такого от нас никто не ожидает, даже декан. Я спросил профессора Спраут, могу ли занять одну из теплиц вечером, объяснив, что хочу пригласить Крама и Флер. Она пристально посмотрела на меня, но согласилась и назвала пароль.
Потом я подкараулил Крама, а это было совсем не просто. Вокруг него все время кто-то крутился - и вообще, он наводил на меня ужас - но я поймал его, сидящего по-турецки, в нише в библиотеке.
- Прячешься?
Вздрогнув, он поднял глаза:
- Да.
Я принялся теребить рукав мантии, чтобы не смотреть ему в глаза. Крам пугал бы меня, даже если бы я обгонял его по очкам в Турнире. Вдруг подумалось, что моя попытка организовать встречу – очередная шутка судьбы. Крам – это… Крам. А я просто парень из Девона. Я произнес только одно слово:
- Извращенный.
Он неожиданно рассмеялся:
- Целый цыпленок.
- Мы ведь ее совсем не знаем.
- Нет, не знаем.
- Ты и меня не знаешь.
- Ты тоже меня не знаешь.
- Точно, - кивнул я.
- В чем… экхм… смысл этого разговора?
Наконец я поднял глаза. Крам внимательно смотрел на меня, и его лицо выражало что-то среднее между весельем и любопытством.
- Смысл есть. Точнее, есть план. Пятница, вечер, седьмая теплица. Я буду снаружи. У меня есть пароль. Я думал, может, мы… - я посмотрел на потолок, – перестанем быть чемпионами на время. – Я изобразил кавычки, когда произносил титул.
Он кивнул:
- Я приду. – Крам опять улыбнулся – его лицо совершенно преобразилось. - И принесу огневиски.
Я рассмеялся:
- Мне нравится ход твоих мыслей.
- Да? А говорят, ты пай-мальчик.
- Я же говорю, ты меня плохо знаешь.
Он опять улыбнулся, и я оставил его наедине с книгой.
Оставалась Флер. Она оказалась не столь сговорчивой.
- Почему я должна провести вечер в компании пьяных парней?
Я шел за ней по коридору, стараясь не замечать двух ее одноклассников.
- Кажется, ты только что попыталась меня оскорбить. - Я наклонился и прошептал ей на ухо: - Боишься обнаружить, что мы тебе все-таки нравимся? – я наконец-то справился с чарами вейлы, хотя не могу сказать, что мои мысли не путались, когда я был рядом с ней.
Флер бросила на меня сердитый взгляд:
- Нахал.
- А то. Но если ты не придешь, я решу, что француженка не может перепить британца и болгарина.
Это было последней каплей. Она резко развернулась и нахмурилась:
- Пятница. Седьмая теплица. К ночи вы лыка вязать не будете, – и она гордо двинулась дальше.
- Если будет целый цыпленок, мы даже не против! - крикнул я вслед.
Её бледное лицо стало еще белее. Флер бросила в меня книгу (к счастью, промахнулась). Она оказалась из тех, кто любит дразнить, но не любит быть объектом шуток. Я ушел раньше, чем она решила попытаться еще раз, при этом прицелившись поточнее.

* * *

К несчастью, в пятницу было холодно. Я надел теплую мантию поверх формы и с наступлением темноты выбрался из замка. Это один из плюсов статуса префекта – если бы кто-нибудь спросил, я мог бы ответить, что Спраут все разрешила. Она только не знала точно, что именно разрешила. Репутация взрослого, надежного человека, «хорошего мальчика» пришлась кстати.
Крам уже был на месте, пронизывающий ветер ему совершенно не мешал. Когда я подбежал, он улыбнулся и распахнул мантию, чтобы я мог увидеть бутылку.
- Эта штука стоит плохой погоды.
- Флер? – Крам произнес ее имя, проглотив все буквы.
- Она француженка, значит, опоздает.
Он рассмеялся. Так мы и стояли, притоптывая, чтобы согреться, и не говоря ни слова. Я задумался о разумности этой затеи. Несмотря на то, что я начал подозревать в Краме наличие тщательно скрываемого чувства юмора, мероприятие вполне могло обернуться полной катастрофой. Я не был самым общительным на факультете (эта попытка организовать вечеринку не в счет). У Крама дела на этом фронте обстояли еще хуже (если такое вообще возможно), а Флер не особенно интересовалась делами британцев или представителей Института. Найдем ли мы общие темы для разговора, даже при наличии алкоголя для вдохновения?
- Ты не пригласил мальчишку? – неожиданно поинтересовался Крам.
Я оглянулся:
- Ты про Поттера? – Крам кивнул, и я указал на его мантию, под которой была бутылка. – Не с этим. Я все-таки соблюдаю некоторые правила.
Крам улыбнулся, по-прежнему посматривая в сторону огромной кареты в ожидании Флер.
- Ты думаешь, он сам положил свое имя в Кубок?
- Поначалу – да, думал, - признался я. – Сейчас – нет, не уверен. Он слишком боится и старается скрыть свой страх.
- А ты не боишься? – Крам повернулся ко мне лицом.
Вот прям щас и признаюсь.
- А ты?
- Был бы идиотом, если бы не боялся, - Крам был прямолинеен, я такого от него не ожидал. С другой стороны, человек, пригласивший Гермиону Грейнджер на Святочный бал, может быть каким угодно, но не обыкновенным. (Не то, чтобы мне не нравилась Грейнджер – я ее плохо знаю – но она меня пугает.)
- Страх, – продолжил Крам, - это хорошо. Помогает выжить, да?
- Наверное. Еще от страха можно описаться. А это несколько унизительно.
Он захохотал, откинув голову назад. Удивительно. Я рассмешил вечно хмурого Виктора Крама.
- Ты смешной, Диггори. - Он опять посмотрел на карету. – Как думаешь, она придет?
- Не знаю. – Я рассказал, как убедил Флер присоединиться к нам – он опять рассмеялся.
- Целый цыпленок, - Крам ухмыльнулся. – Я запомню.
Разговор прервался. Я взглянул на часы – прошло полчаса, она должна была появиться с минуты на минуту.
- Как Поттер? – спросил Крам.
Чудно наблюдать за попытками Крама поддержать разговор, учитывая, что все это было моей затеей. Но я не совсем понял, что он имел ввиду:
- Как Поттер? В смысле, как он себя чувствует после задания?
- Нет, - Крам нахмурился, как будто расстроившись. – Как он… себя ведет? «Тот самый» Гарри Поттер?
- А… Какой он по жизни? – он кивнул. Я отвел глаза и ответил: - Он довольно замкнут. Я его плохо знаю. Поттер на два года младше, учится на другом факультете. После начала Турнира я говорил с ним чаще, чем за все предыдущие три года – показательно, да? Он прекрасно летает – да ты сам видел. До тебя ему далеко, но он определенно лучше меня, - мне хватило честности это признать. – Он не играет на своей известности. Кажется, ему не нравится слава.
- Слава – это – как вы говорите? – полный зад, - прокомментировал Крам.
- Полная задница, - непринужденно поправил его я. - Меня это тоже коснулось, но не так сильно, как тебя. Если честно, мне не очень нравится быть в центре внимания. Ценность славы сильно преувеличена.
- Виктор – не Крам, - сказал он. Фраза была странной, но я, кажется, понял, о чем речь.
- «Крам» немного пугает, - признал я. А огневиски еще даже не пил…
- Диггори тоже.
- Я?
- Высокий, красивый, умница. Идеальный мальчик. Даже наши девчонки говорят о Диггори. Ты всем нравишься.
- Я не идеальный, - я покраснел. Никогда бы не подумал, что Крам меня побаивается. – Ты не поверишь, половина школы не принимает меня всерьез – для них я просто «красавчик Диггори». Из Хаффлпаффа. Парни хотят быть похожими на тебя, а не на меня.
- Может, парни и хотят походить на него, но девчонки хотят переспать с тобой, - раздался женский голос.
Мы вздрогнули от неожиданности. Заговорились и пропустили прибытие Флер. Но она пришла не со стороны кареты.
- Где ты была? – спросил я, пока она обходила теплицу.
Флер тряхнула головой:
- Не твое дело.
- Она была с Девисом, - ухмыльнулся Крам.
- Значит, не все девчонки хотят со мной переспать, - заметил я, чувствуя, что наглею на глазах.
- Я не говорила про всех, - согласилась она, отказываясь отвечать на мои подколки. – Но те девицы, кто не хотят тебя… компенсируются?.. парнями, готовыми тебя трахнуть.
Крам захохотал в третий раз за вечер – скорее всего, над выражением моего лица. Флер кивнула в сторону двери теплицы:
- Туда?
- Э-э-э… да, - я оправился от шока и двинулся вперед. – Смердящий сок, - прошептал я, и дверь открылась. Я пропустил Крама и Флер вперед, закрыл дверь и наколдовал свет. После пронизывающего ветра на улице воздух в теплице казался влажным и тяжелым. В помещении плавало множество запахов – приятных и не очень (к примеру, драконий навоз, который Спраут использовала в качестве удобрения). Но самым сильным был запах распаханной земли.
- Около стола стоят табуретки, а стулья есть там, у стены, - я махнул рукой в сторону шкафчика, где Спраут хранила инструменты. Я пару раз помогал ей с организацией занятий, хотя, вообще-то, плохо управляюсь с живностью, которая не сигналит голосом, что хочет есть. Но в результате Спраут махнула на меня рукой, и я получал нормальные оценки по гербологии, потому что действительно помогал ей. Я предпочитал думать об этом как о дополнительном задании по предмету, а не как о попытке подлизаться к учителю. Меня часто называли «мальчиком на побегушках у Спраут». Скорее всего, именно поэтому она сегодня пустила меня в эту теплицу.
Флер с интересом разглядывала растения. Вопреки цветочному имени, она не производила впечатление садовода-любителя. Крам следовал за мной, потом к нам вместе с наколдованными фонарями присоединилась и Флер. За столом Спраут стояло довольно удобное кресло, в которое мы с Крамом, будучи джентльменами, усадили даму. Сам Виктор развалился на старом диванчике, я уселся на деревянную табуретку.
– Ну, - начала Флер. – Чем именно мы будем заниматься?
Крам снял теплую мантию и поставил бутылку огневиски на стол, попутно смахнув с него несколько поддонов. Я трансфигурировал три из них в стопки, надеясь, что не настолько напьюсь, чтобы забыть придать им исходную форму.
- Ну конечно, - Флер не особенно удивилась. – Алкоголь. Истинно мужской ответ на все жизненные неприятности. Почему я уверена, что вы даже не собирались развивать хоть какие-нибудь социально-полезные навыки?
- Она нас опять оскорбляет, - бросил я Виктору, который поворчал, открыл бутылку и принялся разливать. Огневиски дымилось и пузырилось. Крам передал одну стопку мне, другую – Флер. Несмотря на недовольство, она не отказалась.
- До дна, - я опустошил стопку и скривился – не слишком люблю огневиски. Не вкусно. Я бы предпочел пиво, но с него нельзя напиться в стельку.
По-моему, Краму огневиски тоже пришлось не по душе. Флер и бровью не повела, но это ее нормальное состояние. Если у Крама была репутация человека хмурого и неприветливого, то Флер была известна полным безразличием к миру.
- Одна стопка – один вопрос, - начал Крам. – Каждый отвечает, и отвечает честно, так? – правила были очень похожи на «Правду или вызов». Интересно болгары в нее играют? С другой стороны, у каждого народа есть разновидность такой игры.
- Хорошо, - ответил я. Флер кивнула.
- Выбери другую жизнь. Любую. Чем будешь заниматься, где жить? В какой стране? Не там, где сейчас. Ты не знаменитость, сам по себе. Седрик, начинай.
Я отметил, что он не сказал «Диггори». А вопрос был… интересным. Я разглядывал Крама в белом свете зачарованных фонарей. Подозреваю, он много размышлял на эту тему.
- Не знаю, - признался я. – Есть места, где я хотел бы побывать до своей смерти, но я никогда по-настоящему не хотел быть кем-то другим, - я откашлялся – огневиски все еще обжигало горло. Они молча разглядывали меня. Флер прищурилась, Виктор просто ждал. – Если выбирать другое место жительства, то пусть будет Италия. Флоренция. Один из красивейших городов, что я видел. И погода там однозначно лучше. Насчет занятия, - я пожал плечами. – Может, буду художником. Может, виноделом. Не знаю.
- Это совсем другая жизнь, - отозвалась Флер. – Ты умеешь рисовать?
- Это второй вопрос, - я ухмыльнулся. – Жди своей очереди.
- Как мне это надоело, блин! – воскликнула Флер, и я рассмеялся. Где она нахваталась таких слов? Она совсем не такая, какой кажется.
Успокоившись, я спросил ее:
- А ты? Кем хочешь быть?
- Актрисой, - не задумываясь, ответила Флер. Можно было догадаться. Но она продолжила:
- Хочу быть маггловской актрисой… Настоящей актрисой, как Жульет Бинош, а не кинозвездой.
Она опять умудрилась нас удивить.
- Ты хочешь быть магглом? – изумился я.
- Такая жизнь будет совсем другой, нет? И это был вопрос, мистер Диггори, и, заметьте, я на него любезно ответила.
- Ладно, я умею рисовать, - ответил я раздраженно. Но не так хорошо, как мама и отчетливо это понимаю. – В основном я делаю наброски, комиксы. Не высокое искусство.
Флер прищурилась, глядя на меня, потом перевела взгляд на Крама:
- Твоя очередь.
Он улыбался:
- Я буду жить на Аляске и открою книжный магазин.
- На Аляске? – мы оба начали хихикать.
- Там очень красиво, - ответил Крам. – Совсем по-другому. Но надо будет подтянуть английский, - он скривился.
- Сейчас твой английский существенно лучше, чем по приезду, - возразила Флер и посмотрела на меня, ожидая подтверждения. Я кивнул.
- Не то чтобы очень. Но Гермиона очень терпелива.
Я промолчал. Терпение я никогда не ассоциировал с Грейнджер. Крам, наверное, ей очень нравится.
- Моя очередь, - Флер разлила еще по одной.
Я махнул рукой и уступил ей свою очередь. Я еще не придумал тему для разговора, поэтому не пытался оспорить право задавать вопрос. Флер протянула стопку Краму:
- Виктор первый. Легкий вопрос: твой первый поцелуй. Кто, когда, в каком возрасте.
Он рассмеялся:
- Надеюсь, ты не маму имеешь ввиду? – Она поморщилась. – Ее звали София, у нее были красивые глаза. Соседка. Целовались под деревом. Мне было восемь, - он посмотрел на меня. – Седрик?
- Ее звали Луна, около ручья за домом. Мне было… двенадцать, кажется. Мы экспериментировали. Она спросила, целовался ли я когда-нибудь. Я сказал, что нет. Она тоже никогда не целовалась, и мы решили узнать, из-за чего вся суета. Тогда нам не понравилось, - я развеселился, вспомнив об этом. То ли из-за юного возраста, то ли из-за отсутствия влюбленности, но мы решили, что вся эта романтическая чепуха того не стоит. С тех пор я изменил свое мнение. Иногда я задумывался, что Луна думает сейчас по этому поводу.
- Его звали Паскаль, - сказала Флер. – На танцах, на балконе. Мне было тринадцать. Седрик, - она передала бутылку мне.
Следующие два круга вопросов были самыми невинными. Темы варьировались от любимого домашнего животного до лучшего подарка на Рождество. Ничего сенсационного. И все же, казалось, с каждым произнесенным словом я все лучше узнаю этих людей. На третьей круге – мы были уже совсем пьяны – Крам спросил:
- Почему вы участвуете в Турнире? Только правду.
Истина в вине. Или в огневиски. Я ответил первым:
- Мне надоело, что меня не принимают всерьез.
Я не стал бы так откровенничать, если бы в их глазах не читалось понимание, да и алкоголь развязал мне язык.
- Вы не знаете ничего про Хогвартс. Хаффлпафф – это факультет «верных, трудолюбивых и тупых», - проговорил я со злостью. – Нас считают тряпками. А я не идиот, у меня есть амбиции. Если я выиграю, то не из-за своей красоты, или какие еще отговорки они придумают. Не думаю, что вы собираетесь щадить мою «красоту».
Я грохнул стопкой о стол. Крам посмотрел на Флер. Я тоже.
- У меня та же причина. - Чем дальше, тем сильнее был слышен акцент в ее речи. – Все всегда говорят, что меня любят потому, что я вейла. Никто не верит, что у меня есть мозги! И еще я девчонка, поэтому должна быть трусихой! – Она показала средний палец: – Вот мой ответ.
Мы с Крамом расхохотались. Он еще не выпил свой виски и крутил стопку в руках. Искусственный свет отражался от стекла.
- У меня все сложно. Трудно… сказать по-английски. Мое участие никто не ставил под сомнение. Но я не хотел, - Он поднял на нас глаза и улыбнулся. По-настоящему. – Я хочу выиграть. И да, я должен был участвовать. Я всегда должен. Но здесь – здесь нужна смекалка, а не только умение летать. Здесь… нужно много навыков, да? Полет – это лотерея. Подарок богов. Как твое лицо, - он ткнул в меня пальцем. – Или как твое… не знаю слово… Быть вейлой. Но выиграть Турнир или стать его участником… Кто бы не выиграл, никто не скажет, что это просто удача, так? Кубок – он выбрал нас. Каждого, - он поднял стопку в полушутливом тосте. – Каждый из нас больше, чем кажется, да?
- Точно-точно! – согласилась Флер. Я с уважением посмотрел на Крама.
Несколько вне очереди (мы слишком набрались, чтобы следить за этим) я задал свой вопрос:
- Ладно, - во мне проснулась дерзость. – Поскольку никто из нас не гонится за вселенской славой…
- Говори за себя, - осадила меня Флер.
Я сделал вид, что ничего не заметил.
- Ты не выиграл. Что дальше?
Флер сощурилась:
- Уже планируешь вечеринку по поводу победы?
- Нет! – огрызнулся я. – Это нормальный вопрос. Один из нас выиграет. Круто! Великолепно! Но если это будешь не ты? И не говорите, что вы об этом не задумывались.
- Выиграть может и Поттер, - заметил Крам.
- Гарри сал чемпионом случайно, - вставил я. – Надеюсь, он не убьется. Нужно приглядывать за ним, ему ведь всего четырнадцать.
Флер кивнула:
- Он милый мальчик. Очень смелый, - она повернулась ко мне. – Как думаешь, почему его имя оказалось в Кубке?
Я отметил, что она, как и я, пришла к выводу, что Поттер не сам решил участвовать. Этот вопрос не имел отношения к нашей игре.
- Не знаю.
- Кто-то пытается его убить, - предположил Крам.
Я хотел это опровергнуть, но не смог. Скорее всего, Крам прав.
- Тогда нужно им помешать, - ответил я.
Крам и Флер одновременно кивнули. Мы договорились. Мы присмотрим за Гарри, насколько это возможно при попытках самим остаться в живых.
Я посмотрел на Флер:
- Ну? Отвечай. Что будешь делать, если не выиграешь?
- Поеду домой, - она пожала плечами. – А что остается? Переживу свое унижение дома. Парни опять победили, - Она фыркнула. – Вы представляете свои школы, а я представляю школу и свой пол.
Я никогда не думал о Турнире под таким углом, но в этом что-то есть.
- Ты смелая. Я так говорю не потому, что ты девушка.
Она рассмеялась:
- А ты добрый. И очень пьяный.
- А ты нет?
- Не так, как ты, Седрик. – Она посмотрела на Крама.
Он нахмурился:
- Я тоже буду чувствовать себя… плохо. Начистоту? Я не хотел участвовать. Но я хочу победить, - он хищно улыбнулся. – Я уважаю вас обоих, но все равно хочу выиграть. Приложу к этому все усилия.
Я кивнул:
- Справедливо. Я тоже хочу выиграть, и, знаете, победа ценна, когда есть достойные соперники.
- Отец как-то спросил Александра Великого, хотел бы он поучаствовать в Олимпийских играх, - несколько неожиданно вставила Флер. – Он ответил, что примет участие в играх, только если будет соревноваться с царями, - она перевела взгляд с меня на Крама. – Это было не высокомерие. Он хотел победить честно, а не играть в поддавки.
Я кивнул.
- Если я проиграю, - начал Крам, – я тоже вернусь домой, к команде. Но если я выиграю, - он улыбнулся мне. – Ты не спрашивал, но я отвечу. Если я выиграю, я уйду из команды и открою книжный магазин в Анкоридже.
Флер хмыкнула:
- Я не собираюсь становиться маггловской актрисой после победы.
Мы рассмеялись.
- Седрик?
Я пожал плечами:
- Если я проиграю, ничего не изменится. Хотя бы поучаствовал. Проигрыш я переживу.
- Ты плохо умеешь проигрывать, - внезапно сказал Крам. Я с удивлением уставился на него.
- Точно, - согласилась Флер.
- Ты вежливый, честный, - продолжил Крам, – но ты не любишь проигрывать.
- А ты любишь? – я увильнул от ответа.
- Нет, - он ответил честно.
- Я тоже, - сказала Флер. – Но… давайте пообещаем сделать одну вещь. Победитель принесет бутылку огневиски на следующую встречу. Мы где-нибудь встретимся еще раз – может, на одном из матчей Виктора – и не как враги.
- Не враги, - эхом отозвались мы оба.
Никогда. Противники – да. Но не враги.
- О, - Флер схватила бутылку. – Она почти пустая. Осталось на один раунд. А мы все о серьезном да о серьезном, - она разлила огневиски по стопкам, следя, чтобы всем досталось поровну… Оно и к лучшему. Я был не просто пьян, меня мутило.
- Итак, я хочу узнать… кому я должна завидовать? Гермионе Грейнджер или Чжоу Чанг?
- Что? – я ничего не понял.
- Поцелуй. От вас обоих. Я желаю сравнить технику.
Я расхохотался, Крам выглядел ошеломленным. Флер встала с кресла и, пошатываясь, направилась ко мне.
- Мистер Диггори? Покажите, на что вы способны.
Я был достаточно пьян, чтобы продемонстрировать свое умение. Мы целовались… довольно долго. Она отвечала – это мне понравилось. Не надо бы все делать самому. Флер неплохо целовалась, а может, это были всего лишь чары вейлы. Когда я наконец отстранился, Крам смотрел на нас голодными глазами.
- Твоя очередь, - я передал эстафету ему.
Она подошла к Виктору и практически упала на него. Они целовались почти так же долго. Теперь была моя очередь смотреть и сгорать от желания.
Я завидовал не Краму, а Флер. Я пожирал глазами его, не ее.
Что я должен был об этом думать, кроме того, что я пьян в стельку?
В конце концов, Флер оторвалась от Виктора.
- Ты, - начала она, глядя на Крама, - ловец. Совершенный поцелуй где-то там, и ты его найдешь, так или иначе.
Брови Крама поползли вверх, он ухмыльнулся уголком рта.
Флер повернулась ко мне:
- Но ты… ты целуешь меня как будто пьешь вино. Ты наслаждаешься процессом. Вы оба очень хороши и очень отличаетесь друг от друга.
Она, хитро улыбнувшись, плюхнулась обратно в свое кресло:
- Теперь, чтобы завершить мое исследование, думаю, я должна понаблюдать. – Ее улыбка из хитрой превратилась в хулиганскую. – То есть вы поцелуетесь.
Мы уставились на нее, переглянулись с ужасом и опять повернулись к ней.
- Шутишь? – не поверил я.
- Ни в коем случае. Боитесь принять вызов, мальчики? Что вы тут говорили про смелость?
- Это не одно и то же, - пробормотал Крам, не глядя на меня.
Внезапно я осознал две вещи. Во-первых, в голове появился вопрос, за кем следил он, когда я целовал Флер? Во-вторых, было интересно, что Флер знает, или скорее, о чем догадывается.
Она захлопала в ладоши:
- Ну-ну, я настаиваю. Я должна увидеть ваш поцелуй прежде, чем приму решение.
Я опять бросил взгляд на Виктора. Он выглядел… испуганным. Такое выражение лица не ожидаешь увидеть на физиономии того самого Крама. Интересно, что написано на моем лице?
Я встал с табуретки и подошел к дивану. Виктор следил за мной, не выражая ни радости, ни отвращения. Сев рядом (целый акробатический трюк в моем тогдашнем состоянии), я вцепился в рубашку на его груди. Не было ни намека на нежность. Я дернул его на себя и поцеловал.
Огонь. Я тем же успехом я мог поцеловать дракона. Он был огонь, сила, красота и естественность. Он отвечал мне так, словно ему нравилось, хотелось еще. Крам положил руку мне на шею, прижимая мое лицо к своему. Я запустил руки ему в волосы. Его нос немного мешал. Мы сталкивались зубами и кусали друг другу губы. Борьбы в этом поцелуе было не меньше, чем страсти.
В конце концов, я отстранился. Поцелуй длился дольше, чем с Флер.
Мы одновременно посмотрели на нее. Она сидела, поставив локти на стол и опершись подбородком на кисти рук.
- Как красиво! Огонь и воздух. Земля и вода. Я не завидую ни Чжоу, ни Грейнджер, - она улыбнулась еще шире. - Думаю, они обе должны завидовать вам.
Она резко встала – и, в противоположность прошлому разу, выглядела совершенно трезвой.
- Отбой у нас уже прошел. Спокойной ночи, мальчики! Развлекайтесь! – и она выплыла наружу, оставив нас пялиться ей вслед.
- Она это специально, - сказал Крам. – Она не пьяна.
- Не пьяна, - ответил я и добавил: - Черт.
- Она что, все выливала?
- Не похоже. Может, испаряла?
Мы посмотрели друг на друга.
- Она нас подставила, - заметил Крам.
- Наверное, - я следил за его реакцией. Я не знал, что он чувствовал. Я не знал, что я чувствовал.
- Мне нравятся девчонки, - внезапно проговорил я.
- Мне тоже, - признался Крам. – Я совершенно уверен.
- Я тоже.
- Но ты мне тоже нравишься, - добавил он.
На это я не смог ответить, просто пялился на него. В конечном итоге я опять склонился, чтобы поцеловать Виктора. Нас никто не видел, поэтому поцелуи продолжались довольно долго.
Чуть больше страсти. Чуть меньше страха.
Уходя из теплицы, мы держались друг за друга. Я не уверен, что трансфигурировал стопки обратно в поддоны. Если даже нет, профессор Спраут ни словом не обмолвилась.
И все, что кому-нибудь из нас надо было сказать, чтобы остальные рассмеялись, было «целый цыпленок».