[multi-gen]

Название: Смерть под парусом
Автор: Изумрудная змея
Бета: Oscuro Libre, Айриэн
Размер: миди, ~9800 слов
Персонажи: Уолдер Фрей, Варис, Мейдж Мормонт, Бриенна Тарт, Сандор Клиган и прочие подозреваемые
Категория: джен
Жанр: детектив
Рейтинг: R
Краткое содержание: убийство на браавосском корабле
Примечание: кроссовер с романом Агаты Кристи

СПОЙЛЕР!!!

"Убийство в Восточном экспрессе".
Примечание: фик написан на ФБ-2012 за команду ПЛиО.

Глава I
«Ласточка»

Туман поднялся из моря и окутал Браавос. С большого каменного моста нельзя было разглядеть ни храм Семоша, ни храм Селлоса, между которыми и был перекинут этот мост. Варис стоял у самых перил и смотрел куда-то вдаль, может быть, в сторону Храма Лунных Певцов, а может быть — еще дальше.

За спиной послышались шаги. Не оборачиваясь, Варис подумал, что женщина, должно быть, совсем низенькая, а мужчина, напротив, огромный и хромает на левую ногу. Шаги остановились, мужчина что-то сказал, но туман съел его слова.

— Потом, когда все кончится, — ответила женщина, и, услышав этот голос, высокий и чистый, как звук серебряного колокольчика, Варис вздрогнул и обернулся.

Эти двое уже спускались с моста. Женщина оказалась гораздо выше, чем Варис решил по звуку ее шагов, и он на мгновение остановился, не в силах понять, как он так ошибся, затем понял и почти бросился за ними следом, но тщетно — они спустились в туман, и туман поглотил их.

— В высшей степени любопытно, — пробормотал Варис. Затем зябко поднял повыше ворот своего мехового плаща и пошел в сторону гостиницы. Удивительно мерзкая зима в Браавосе.

Впрочем, Варис приехал в Вольный Город Браавос не ради его климата, равно как и не для того, чтобы любоваться храмами на Острове Богов. У него были в этом городе важные дела, которым он собирался посвятить еще дня три, не меньше. Однако утром, когда они с Грасио Видалем завтракали свежим хлебом с травами, белым буйволиным сыром и нежно-розовой ветчиной, Варису подали записку, которая требовала его немедленного возвращения в Королевскую Гавань.

Он задумался. Его дело с Грасио Видалем было такого сорта, что бросить его на полпути никак не годилось. С другой стороны, спешное дело в Королевской Гавани никак нельзя было отложить…

Из затруднения его вывел сам Грасио Видаль, пожилой добродушный браавосец.

— А знаете ли вы, друг мой, что я никогда не бывал в Семи Королевствах?

Варис вежливо удивился и выразил сожаление, что его друг Грасио никогда не видел красот Вестероса.

— Что, если я поплыву с вами? По дороге мы обговорим наши дела, а затем вы, если у вас будет время, покажете мне вашу прекрасную столицу.

Они оба знали, что времени на то, чтобы водить браавосца по столице, у Вариса не будет, а в зимнем Вестеросе, разоренном гражданской войной, смотреть особо не на что.

Уехать из Браавоса оказалось не так-то просто. На одном судне не было места, на втором тоже, третье должно было отплыть только послезавтра, четвертое выглядело так ненадежно, что Грасио Видаль, разбиравшийся в кораблях, и близко подходить к нему не стал. Наконец, капитан пятого сказал:

— Все каюты у меня проданы. Однако я через час отплываю, а последний пассажир все никак не явится. Если он не придет, каюта ваша. Только учтите, койка там одна. За отдельную плату могу подвесить гамак.

Варис уверил его, что обожает спать в гамаке, и они с Грасио Видалем остались ждать запоздавшего пассажира на пристани. Видимо, судьба благоволила Варису и его спешным делам, потому что больше никто на пристань не явился, и каюта осталась за ними.

Все остальные пассажиры уже стояли на палубе в ожидании того момента, когда «Ласточка» (так назывался корабль) проплывет между ногами браавосского Титана. Варис огляделся и сразу заметил укутанного в меха сморщенного старичка, похожего на пожилого хорька.

— Лорд Фрей, — сказал он учтиво.

— Лорд Варис, — без всякой учтивости ответил лорд Фрей. Телохранитель за его спиной что-то проворчал.

— Какая неожиданная встреча, — медовым голосом сказал Варис. Телохранитель оскалился и ничего не ответил. Грасио Видаль потрясенно вздохнул.

— Боги, что за чудовище! Какое ужасное лицо! Вы его знаете?

— Знал когда-то, — задумчиво ответил Варис. — Почему-то мне донесли, что он мертв, я постараюсь прояснить этот вопрос, когда мы приплывем в Королевскую Гавань. Так значит, он теперь телохранитель Уолдера Фрея, ну и ну. Какое падение.

— Падение? — недоуменно повторил Грасио Видаль.

— Этот человек, Сандор Клиган, когда-то был телохранителем короля.

На носу целовалась парочка тирошийцев: длинноногий синеволосый юноша и его жена, увенчанная копной ярко-красных кудряшек. Со спины ее бедра смотрелись настолько аппетитно, что Видаль одобрительно причмокнул, однако когда муж на мгновение от нее отлепился, стало видно, что личико у нее совсем детское. Впрочем, при виде ее груди Видаль невольно причмокнул еще раз, и тут же смутился, заметив, какой взгляд на него бросила прошедшая мимо септа.

Возле левого борта два купца рассуждали о ценах на соленую рыбу. Оба были одеты в темно-синие плащи, их лица украшали одинаковые бороды и усы подковкой, разговаривали оба с густым северным произношением и были бы похожи, как близнецы, если бы один не был в три раза толще другого.

У правого борта стояла стройная темноволосая девушка и печально смотрела на город. Галантный Грасио Видаль хотел было подойти к ней и произнести какую-нибудь пышную фразу, в которой серое и довольно грязное море сравнивалось с ее синими глазами к вящему позору моря, но его опередили. Сначала он подумал, что к его прелестной незнакомке приблизился какой-то рыцарь, но затем понял, что это женщина: огромного роста, мужеподобная, коротко стриженая и с уродливым шрамом на щеке.

Грасио Видаль хотел сказать что-нибудь по поводу извращения человеческой природы, но его отвлек громкий скандал по левому борту. Старик, которого Варис назвал Уолдером Фреем, пронзительно вопил, тыкая пальцем в сторону немолодой статной дамы.

— Если бы у меня только были целы руки! — сказала она с сожалением. Грасио Видаль увидел, что обе руки у нее перебинтованы, а левая еще и обложена дощечками.

-Жаль, что ты не переломала себе ноги, ведьма! — заорал Уолдер Фрей. — Тогда, может, бы сидела бы на своем вонючем острове, а не мозолила глаза порядочным людям, старая потаскуха! Лорд Варис, будьте свидетелем, эта женщина преследует меня!

— Преследую? Да я дала бы себе руку отрубить, чтобы никогда не видеть твоей гнусной рожи, и вторую — чтобы моя Дейси никогда бы ее не видала, упокой боги ее душу.

— Ах, ты! Клиган, убей ее! Я приказываю!

— Нашли дурака, — хладнокровно ответил Клиган. — Я нанимался вас охранять, а не баб резать у всего корабля на виду.

— Уволю! Выгоню!

— Да гоните. Пусть вас Пейт охраняет.

Пейт, кто бы он ни был, видимо, не казался Уолдеру Фрею надежной защитой, потому что он вместо ответа только гневно пожевал губами и спустился вниз в свою каюту, даже не дождавшись каменного Титана.

— Ужасный человек, — сказал пронзительный женский голос за левым ухом Грасио Видаля. — Моя дочь всегда говорит, что нет ничего хуже злых стариков. В молодом человеке должно быть немного перца, это правильно, но к старости нужно добреть. Вот я, например, никому в этой жизни не желаю зла!

Видаль незаметно прочистил пальцем левое ухо и вежливо поклонился. Он тоже считал, что с возрастом надо добреть, хотя это не всегда легко. Оглушившая его лоратийка восторженно улыбнулась и продолжила рассказ о своей дочери, внуках, доме, саде и чудесном путешествии по Вольным Городам, в которое ее отправила прекрасная любящая дочь.

— Я ей говорю, милая моя, это же дорого, у тебя четвертый ребенок вот-вот родится, и вам надо перекрасить дом, и это платье давно пора отдать служанке, куда только смотрит твой муж… Не то чтобы он не заботился о ней, чудесный человек, но вы знаете, мужчины есть мужчины. А она мне говорит, мама, ты меня рожала в муках, и это правда, знаете ли, двое суток, двое суток, я думала, тут меня боги и приберут, и шла она задницей вперед, вот такая наша женская доля, я, говорит, мама, для тебя ничего не пожалею, езжай, посмотри мир…

Грасио Видаль отрешенно подумал, что, кажется, он тоже ничего не пожалеет, чтобы отправить эту прекрасную женщину куда-нибудь на Летние Острова.

Сразу после выхода в открытое море «Ласточку» начало ощутимо покачивать, и капитан, вглядевшись в позеленевшие лица пассажиров, предложил всем ложиться спать. Варис и Грасио Видаль задержались наверху дольше всех: они не страдали морской болезнью, к тому же резонно полагали, что на открытой палубе их сложнее подслушать, чем в каюте. Наконец они оба спустились вниз. Их каюта была восьмой, самой дальней по коридору. За первой дверью кто-то приглушенно стонал, за второй хихикали тирошийцы, за третьей септа бормотала молитвы. Из четвертой доносился страшный крик Уолдера Фрея. Клиган стоял, прислонившись к косяку, и чистил ногти кинжалом. Дверь распахнулась, и из нее вылетел рыжий мальчишка, держась за распухшее красное ухо.

— И не носил я никаких записок, — сказал он Клигану плаксиво. — Я грамотный, что ли? Из каюты меня выгнал, спи, говорит, где хочешь.

— Еще ныть ты мне тут будешь. Иди, ложись под лестницу и не ной.

— Дубина, это по-морскому называется «трап».

Клиган повернулся, чтобы отвесить ему затрещину, мальчишка отскочил и бросился бежать в сторону трапа.

За следующей дверью, очевидно, жила лоратийка.

— И она мне говорит, мама, каждую монету проверяй на зуб, каждую, если у нас на базарах все жулики, ты у него каждый день баранину покупаешь, и каждый день он тебя обвесить норовит, бесстыжая рожа, а с иностранцами, небось, и вовсе никто не стесняется, подсунут фальшивые деньги, а потом тебя же срамить будут…

— Вы совершенно правы, — утомленно ответил густой женский голос из-за переборки. Даме с переломанными руками в этом путешествии определенно не везло с попутчиками.

Из предпоследней каюты нежно тренькала лютня.

Варис и Видаль недолго поспорили о том, кто ляжет в гамак; наконец Видаль лег на койку и тут же уснул. Варис вскоре последовал его примеру.

Спустя несколько часов он неожиданно проснулся. Корабль мерно покачивался на волнах, Грасио Видаль ровно дышал, в трюме попискивали крысы. Варис некоторое время полежал с открытыми глазами, затем беззвучно встал и вышел из каюты. Посреди коридора сидел Клиган, прислонившись спиной к переборке, и оглушительно храпел. Варис усмехнулся — вот так охрана! Он пошел к трапу. Корабль качнуло на волне, и Варис упал прямо на спящего Клигана. На мгновение он подумал, что вот тут ему и настанет конец, но Клиган даже не пошевелился. Варис нахмурился, наклонился к спящему телохранителю, потряс его за плечо, понюхал его дыхание и, наконец, сильно сдавил двумя пальцами мочку его правого уха. Клиган продолжил храпеть. Варис выпрямился, вздохнул и вернулся в свою каюту, где разбудил Грасио Видаля.

— Вставайте, мой друг, — сказал он шепотом. — Нас ждет очень неприятная обязанность, и лучше нам выполнить ее вдвоем.

— А? — сонно сказал Видаль. — Что такое? В чем дело?

— Я думаю, что лорд Фрей убит.

Глава II
…сная ...вадьб…

Лорд Фрей действительно был мертв, и умер он не от старости: его постель и рубашка были залиты кровью.

— Хорошенькое дело, истыкали старика, как конскую колбасу, — пробормотал Видаль.

Варис молча покачал головой, намочил в рукомойнике тряпочку и начал смывать кровь. Видаль отвернулся: ему довольно часто доводилось убивать людей, но он редко имел дело с их мертвыми телами.

— Странно, — пробормотал Варис, — очень странно. Взгляните-ка сюда, друг мой и скажите, что вы об этом думаете.

Видаль нехотя глянул на распростертое на постели тело.

— Да, действительно странно. У убийцы хватило хладнокровия опоить телохранителя сонным зельем, но стоило ему оказаться наедине со своей жертвой, и он словно обезумел, начал наносить один удар за другим. И почему старик не кричал, не сопротивлялся?

— Потому что он был убит первым же ударом. Этим. — Варис указал на разверстую рану в горле. — Или этим. — Он потрогал небольшой разрез прямо над сердцем Фрея. — Или этим. Посмотрите, какая глубокая рана, должно быть, позвоночник перебит. А вот этот удар в печень убил бы его только через несколько часов ужасных страданий. И этот, в живот, тоже. Но эти раны были нанесены уже мертвому, иначе он перебудил бы криком весь корабль.

— Дикая ярость, бешенство…

— Да, возможно. Это объясняет дыру под ключицей: ни один опытный человек не станет туда бить, там нет важных органов, зато нож может легко застрять в ребрах. Кстати, это был именно нож, а не кинжал: лезвие плоское. Однако взгляните сюда: видите, кожа едва разрезана. И здесь тоже. И тут, на руке, просто царапина. Никакая дикая ярость не заставит наносить такие несерьезные раны.

— И скверно же от него пахнет, от бедняги. Вы полагаете, что убийц было двое, скажем, мужчина и женщина?

— Или взрослый и ребенок, — спокойно предположил Варис. — Вы когда-нибудь видели, как хищники учат своих детенышей охотиться? К слову о хищниках, вы, случаем, не заметили, путешествует ли леди Мормонт одна или с дочерью?

— Кто?

— Леди Мейдж Мормонт, дама, с которой наш покойник имел такую оживленную беседу.

— Она? Вы полагаете, что это женщина ударила его ножом с такой силой, что проткнула насквозь?

— А почему бы и нет? У женщин Мормонтов репутация прекрасных воинов.

— Да, но с ее руками…

— С руками, — задумчиво повторил Варис. — Что это там белеет у жаровни?

Он наклонился и начал подбирать с пола какие-то клочки.

— Убийца что-то разорвал и бросил в жаровню, но не заметил, что часть обрывков упала на пол. Или не убийца, а сам Фрей — мальчик что-то говорил про записку… Знаете что, друг мой, сходите-ка за капитаном. Мы нехорошо сделали, что не позвали его сразу. А я пока попробую сложить эти клочки во что-нибудь вразумительное.

— За капитаном и за септой, — уточнил Видаль.

— За септой? — недоуменно переспросил Варис.

— Да, чтобы она прочитала молитвы над телом.

Лицо Вариса осталось непроницаемым.

— Конечно, друг мой, и за септой тоже. Но после.

Когда Видаль вернулся с капитаном, Варис уже разложил клочки пергамента на дощатом столе и хмуро смотрел на них.

— Что вы об этом думаете? — спросил он капитана.

— Скверное дело, милорд.

— Да, безусловно, но я вас спрашиваю не о покойнике, а вот об этой записке.

— Я неграмотен, милорд, — мрачно ответил капитан.

Видаль протиснулся к столу.

— …сная …вадьб… Прекрасная свадьба? Опасная? Ужасная?

— Красная свадьба.

— Я, к своему стыду, плохо знаком с обычаями Семи Королевств. Что такое эта Красная свадьба: какой-то праздник, обряд?

— Ни то, ни другое. Вы, должно быть, слышали, несколько лет назад у нас была так называемая Война Пяти Королей.

— Да, конечно.

— Одним из этих королей был Робб Старк, король Севера. Он заручился поддержкой этого самого сира Уолдера Фрея, а взамен обещал жениться на его дочери. Однако затем он встретил миловидную дочь какого-то мелкого лорда и женился на ней.

— И это назвали Красной свадьбой? Немудрено, что старик так взбесился, когда ему об этом напомнили.

— Нет, — медленно сказал Варис, — не это. Лорд Фрей действительно был очень возмущен, но все же согласился не ссориться со Старком, и в знак примирения выдал свою дочь за его дядю. Все северяне собрались на свадьбу, был большой пир. А после того, как молодых отвели в опочивальню, Уолдер Фрей подал знак, и северян начали убивать.

Капитан кашлянул в кулак, Грасио Видаль не издал ни звука.

— Среди убитых на Красной свадьбе была и дочь леди Мэйдж, Дейси Мормонт. Скажите, капитан, кто первым нанял каюту на вашем корабле — лорд Фрей или леди Мормонт?

— Голубки из Тироша. После них — купец из Солеварен, который так и не объявился, и какой-то мальчишка с Простора. Затем септа, а после нее — уже старик со слугой и телохранителем. После них лоратская трещотка, затем миледи со служанкой. Потом заявились девчонка с лютней и та здоровенная баба с мечом.

— Они пришли вместе?

— Нет, девчонка чуть попозже. Ей каюты уже не досталось, и она чуть не плакала от огорчения, тогда баба со шрамом сказала, что девочка может ночевать с ней.

Видаль многозначительно присвистнул, затем покосился на мертвое тело на постели.

— Вчера утром мальчишка с Простора прислал ко мне сказать, что не поедет. Слуга сказал, что он накануне ночью порезался с кем-то на Лунном Пруду, что ж, дело обычное. А в его каюту я поселил двух купчишек.

Варис достал из кармана свиток пергамента и карандаш.

— Посмотрим. В этой каюте должен был жить юноша с Простора, а в итоге она досталась двум купцам. Дальше муж и жена, септа, Уолдер Фрей, дама из Лората, леди Мормонт со служанкой, леди Тарт и лютнистка, затем мы с вами, Грасио, вместо какого-то купца из Солеварен.

— Леди кто?

— Леди Бриенна Тарт с Сапфирового Острова. Кстати, по поводу ран, которые наносят мужчины и женщины — в прошлом году эта леди выиграла турнир в Ланниспорте. На трибунах все бились об заклад, что она выберет королевой любви и красоты Джейме Ланнистера.

Видаль снова искоса посмотрел на мертвеца.

— И… что же?

— Она надела венок на Розамунд Ланнистер. Но это, впрочем, всё вздор. Капитан, видите ли, дело в том, что я по долгу службы довольно часто имею дело с подобными происшествиями. Вы, конечно, царь и бог на этом судне, но если вы позволите мне провести расследование…

Капитан недослушал, махнул рукой и вышел из каюты.

— Мне кажется, он согласен, — невозмутимо сказал Варис. — Что ж, друг мой, приведите мне…

— …септу.

— Да, септу и эту женщину из Лората, их каюты через стенку от этой, и они могли что-нибудь слышать. Но это после, а сейчас приведите мне слугу лорда Фрея, он должен спать где-то под лестницей, которую моряки называют трапом. А потом, если вам нетрудно, возьмите у меня в багаже, в черной лаковой коробке, маленький продолговатый пузырек синего стекла и дайте понюхать доблестному стражу в коридоре. Или нет, сначала попытайтесь разбудить Клигана, а я…

— А вы?

— А я тем временем попробую проверить, действительно ли у леди Мормонт сломаны обе руки.

Глава III
Блондинка и матрос

Варис осторожно постучал в каюту леди Мормонт. Дверь приоткрылась, и наружу боязливо высунулось девичье лицо. Служанка, должно быть, когда-то была очень миловидна, но это было до того, как северная зима оставил на ее лице жестокие следы обморожения.

— Что вам угодно? — пролепетала она.

— Мне угодно поговорить с вашей госпожой по важному делу. Разбудите ее, если она спит.

— Она не спит, — отозвалась леди Мейдж из глубины каюты. — Подождите, пока я накину платье, и, ради всех богов, старых и новых, говорите тише. Если проснется моя соседка, нам всем мало не покажется. Джейн, иди сюда, помоги мне.

Дверь закрылась. Варис огляделся по сторонам. Нет, никто не проснулся, даже мальчик-слуга, над головой которого сначала прошелся Грасио, а затем капитан.

Служанка снова высунула голову из-за двери и молча поманила его в каюту. Леди Мейдж сидела на койке, на плечах у нее красовался алый халат, расшитый райскими птицами.

— Можете не говорить мне, что в этом одеянии я похожа на старую шлюху, я сама знаю. Но у этого халата очень широкие рукава, а мне сейчас это важнее. Что у вас за дело посреди ночи?

— Лорд Уолдер Фрей мертв.

Горничная пискнула и зажала себе рот руками. Леди Мейдж глубоко вздохнула.

— Убит, вы хотите сказать. Если бы он сдох от разрыва сердца, едва ли вы явились бы радовать меня среди ночи.

— Да, убит.

Леди Мейдж попыталась встать, и тяжело рухнула на колени рядом с койкой. Варис бросился было ее поднимать, но остановился.

— Хвала тебе, Матерь милосердная, — хрипло сказала леди Мейдж. — Услышала ты мои молитвы.

— За странные дела вы благодарите Мать, — ровным тоном заметил Варис.

Леди Мейдж посмотрела на него невидящим взглядом.

— Четыре года я молила Мать, чтобы она сохранила жизнь Уолдеру Фрею. Четыре года я просила ее, чтобы он не умер ни от старости, ни от болезни, чтобы она сберегла его для холодной стали.

— И вы думаете, что боги слушают такие молитвы?

— Прежде думала. Теперь знаю. Джейн, помоги мне.

Она с трудом встала на ноги, снова села на койку и вытянула в сторону Вариса правую руку.

— Левая не поднимается, — сказала она спокойно, — если хотите, я сниму повязку, но потом найдите мне кого-нибудь, кто сможет поставить мои кости на место.

Варис начал было протестовать, но леди Мейдж только усмехнулась.

— Не говорите, что пришли за чем-то другим.

Варис молча поклонился и начал разматывать повязку на ее правой руке.

— Скверная рана, — заметил он. — До сих пор кровит. Как это случилось?

— Я наехала в лесу на браконьера, а он ткнул меня рогатиной, мерзавец. Хорошо хоть не в брюхо, а в руку.

Варис сочувственно поцокал языком и ловко вернул повязку на место.

— А левую руку вы как сломали?

— Пошла ночью по нужде и упала с горшка.

Варис замер с размотанной повязкой в руках.

— Что?

— Можете смеяться, — разрешила ему леди Мейдж. — Уж поверьте, во всей гостинице никто не ржал надо мной громче, чем я сама. Оххх!

— Прошу прощения, миледи. Да, эта кость действительно была сломана примерно месяц назад. В гостинице, вы говорите? Значит, левую руку вы повредили уже в пути? Но правую поранили на Медвежьем Острове? И с такой серьезной раной вы отправились путешествовать по Вольным Городам?

— А что же мне было делать? Сидеть дома и злиться на весь белый свет? И хорошая новость до меня бы еще полгода не дошла.

На это Варису было нечего ответить. Он молча встал, поклонился и направился к двери.

— Стойте!

Он обернулся.

— Кого вы будете подозревать теперь?

— Всех, — коротко ответил Варис.

— Но кого-то более других?

Варис подумал и снова сел на койку.

— Я не сказал вам, как именно был убит Уолдер Фрей, а вы не спросили. Вы верно догадались, его смерть пришла от холодной стали, убийца нанес ему более десяти ударов ножом, некоторые — с такой силой, что рассек кости. На этом корабле есть несколько очень сильных мужчин и даже одна женщина. Но зайти в каюту лорда Фрея, не вызвав ничьих подозрений, мог только один из них.

— Его телохранитель.

— Да. Он выпил сонное зелье, в этом у меня нет никаких сомнений. Но это зелье могли ему подсунуть — и он мог выпить его сам.

Леди Мейдж в задумчивости прикусила губу.

— Сандор Клиган — скверный человек, он убийца, и душа у него чернее зимней ночи. Но я никому не желаю отвечать за чужие грехи, и ему тоже. Джейн, расскажи, что ты видела этой ночью.

Горничная стиснула руки от волнения.

— Я ночью хотела подняться на палубу, чтобы… чтобы…

— Чтобы подышать свежим воздухом, — пришел ей на помощь Варис.

— Да. И, когда я выглянула в коридор, я увидела… увидела, как из одной каюты вышла женщина и тоже пошла на палубу. Я постеснялась идти за ней и вернулась к себе. Леди Мормонт проснулась и спросила, почему я мечусь туда-сюда. Я ответила, она назвала меня дурой и велела идти… куда я шла. Но там не было никого.

— Вы говорите «из одной каюты», значит, не можете точно сказать, из какой?

— Сначала не могла, потому что в коридоре темно. Но потом, когда я пошла наверх, я поняла, что это была каюта лорда Фрея, потому что рядом с ней на полу сидел этот человек и спал.

Варис почесал себе нос.

— Вы говорите, что в коридоре было совсем темно, как же вы поняли, что это женщина, а не мужчина?

— У нее были длинные светлые волосы, милорд. Их хорошо было видно даже в темноте.

— Длинные светлые, — пробормотал Варис. — Скажите, Джейн, а вы не подумали о том, что на этом корабле нет ни одной женщины с длинными светлыми волосами?

— Какая разница, о чем она подумала? — вмешалась леди Мормонт. — Ваш убийца, лорд Варис, сейчас плывет в Браавос на спине какого-нибудь морского чудовища. Вы знаете, как называют тех, кто служит в Храме Черного и Белого.

— Да, знаю. Безликие.

— Безликие убийцы. На этом корабле больше нет женщины с длинными светлыми волосами, лорд Варис. Она сделала свое дело, ей незачем тут оставаться.

На это Варису совсем нечего было ответить, и он вышел в коридор, где Сандор Клиган уже начал слабо отмахиваться от флакончика, который Грасио Видаль упорно совал ему под нос.

— У меня для вас две плохие новости, Клиган, — сказал Варис. — Ваш хозяин мертв, и вряд ли кто-то еще возьмет вас в телохранители. Поднимемся на палубу, поговорим.

Дверь крайней каюты открылась, и оттуда выглянул толстый купец.

— Что вы шляетесь по ночам? — простонал он жалобно. — Спать же невозможно!

Клиган зевнул и с трудом встал.

— Дядя, хочешь, я дам тебе в лоб, и ты до утра проваляешься?

Купец исчез за дверью.

Подойдя к трапу, Клиган нагнулся и потряс за плечо спящего мальчика. Тот что-то промычал, но не проснулся.

— Спит, как пеньку продавши. Значит, всё-таки вода.

— Какая вода? — спросил Варис.

— Сонное зелье было в воде. Могло быть в вине: я пару раз, признаться, хлебнул из фляги, но парню не давал, а его тоже не добудишься.

— А откуда вы взяли воду?

— Юнга принес.

— Какой, как он выглядел?

Клиган задумался.

— Чернявый, кривоногий. Щербатый еще, переднего зуба нет.

— Понятно. Скажите, почему сир Уолдер так кричал на мальчика, в чем было дело?

— Да записку ему какую-то подбросили. Он совсем чумной был с этими записками, пятерых слуг за год сменил, Пейт у него шестой.

— Вы видели когда-нибудь эти записки?

— Нет. Я раз попросил показать, так он орал так, что чуть жилы в горле не полопались. Но боялся он чего-то, это точно. Меня вон нанял, шарахался от каждого куста. Ни в одном месте долго не жил, все переезжал. Я как-то раз спросил, чего ему дома не сидится, он посмотрел на меня и говорит: «Первую-то записку мне как раз в Близнецах и подбросили». А я думаю, не было никаких записок, а просто он на старости лет умом подвинулся.

— Нет, — задумчиво сказал Варис, — записки как раз были. Вам его жалко?

Клиган ухмыльнулся.

— Жалко, милорд, у пчелки в жопке. Я, пожалуй, здесь, у мачты досплю.

Вернувшись вниз, Варис обнаружил, что Грасио Видаль все-таки выполнил свое намерение и разбудил септу. Она стояла на коленях возле тела и тихо молилась.

— Я сожалею, что вам пришлось это видеть, — негромко сказал Варис. — И еще больше сожалею, что вынужден прерывать ваши молитвы, но не согласитесь ли вы ответить на несколько вопросов.

Септа молча кивнула и поднялась с колен. Это была совсем молодая женщина, и суровые правила Церкви Семерых еще не успели наложить на нее свой отпечаток: большие карие глаза были полны слез.

— Расскажите мне все, что вы видели и слышали, начиная с того момента, как спустились с палубы.

— Молодая девушка в дальней каюте играла на лютне. Очень хорошо играла, я открыла свою дверь, чтобы лучше слышать. Несколько песен спустя он, — она указала подбородком не бездыханное тело, — начал кричать на слугу, и я закрыла дверь. К сожалению, это не помогло, здесь довольно тонкие переборки. К тому же, мои соседи справа… — Она смутилась и посмотрела в пол. — Я не имею права их осуждать, они женаты, но… здесь очень тонкие переборки. Я пыталась молиться, и все ждала, когда же они, наконец, утихнут и заснут, но они все никак не унимались. Наконец я решила выйти на палубу и подышать свежим воздухом. Я открыла дверь и увидела…

Она замолчала и смущенно посмотрела на мертвеца.

— Вы увидели?.. — повторил за ней Варис.

— Как в его каюту заходит какая-то белокурая женщина. Простите, но когда я подумала, что слева будет раздаваться то же самое, что и справа… Я почти выбежала из своей каюты и поднялась на палубу. Там я гуляла какое-то время, молилась, но вскоре замерзла и спустилась вниз.

— Пока вы гуляли по палубе, вы встретили кого-нибудь?

— Да, молодую горничную. Но, думаю, она меня не видела. Я поняла, что она хочет… уединиться, и решила ее не смущать.

Варис кивнул и вышел из каюты, Грасио Видаль последовал за ним.

— Белокурая женщина? — переспросил он недоуменно. — Но на корабле нет ни одной белокурой женщины, кроме, разве что, леди…

— Леди Бриенны, да, друг мой, но она коротко острижена. На корабле нет ни одной белокурой длинноволосой женщины, в этом я уверен. И более того, я готов биться об заклад, что среди матросов нет ни одного черноволосого, кривоногого и щербатого.

Грасио Видаль озабоченно покачал головой.

— Не знаю, что за матроса вы имеете в виду, но вы знаете не хуже меня, что длинноволосую блондинку можно сделать из кого угодно: для этого только и нужно, что хороший парик.

Варис зашел в свою каюту.

— Да, — с досадой сказал он, — знаю, но даже если я обыщу всех пассажиров и найду в чьих-нибудь вещах белокурый парик… — он встал на колени перед своим сундуком, — то это решительно ничего не докажет, потому что…

Он замолчал.

— Потому что? — повторил за ним Видаль.

Варис указал пальцем на свой сундук и неожиданно засмеялся. Поверх всех его вещей лежал белокурый парик.

Глава IV
Вопросы и ответы

— Брандон Сноу.

— Торрхен Сноу.

— Нет, мы не братья.

Купцы из каюты возле трапа, по счастью, не спали, но это не сделало их более разговорчивыми собеседниками. Услышав о том, что на корабле произошло убийство, они подскочили и бросились в трюм, проверять свой груз, но стоило Варису сказать им, что убитый не был ограблен, как они тут же успокоились. За свою жизнь они, видимо, опасались меньше, чем за кошельки.

Выглядели они скверно. Толстяк Брандон страдал от зубной боли, щека у него была подвязана какой-то тряпкой, и время от времени он хватался за эту тряпку и громко стонал. Жилистый Торрхен мучился от качки. Оба утверждали, что ночью ни сомкнули глаз ни на минуту. Ходил ли кто-нибудь в коридоре, они не слышали, зато в красочных подробностях описали, как резвилась за стенкой чета тирошийцев.

— Где мои двадцать лет? Не поверите, милорд, когда-то я был строен, как сосенка, и тоже задавал девкам жару по пять раз за ночь. Ох, как же болит, зараза!

— За такие сиськи я бы и сам подержался, милорд. Мне бы такую девчонку, я бы с нее тоже всю ночь не слезал. Ыыыы! Прошу прощения, милорд, эта качка меня доконает.

— Значит, вы уверены, что эти молодые люди не выходили из каюты? — уточнил Варис.

— Да они с койки не вставали, милорд. Только девчонка закончит заливаться, как парень переворачивает ее на другой бок и давай по новой. Она сперва что-то лепечет по-своему, мол, хватит, я устала, а потом как войдет во вкус, так хоть уши затыкай.

— Торрхен раз постучал им в стену башмаком, так они и не услышали.

— Поймите меня, милорд, я в свое время и сам погулял немало, хорошо так погулял, но когда у человека все кишки переворачиваются от этой проклятой качки, а тут за стеной идет такая собачья свадьба, то поневоле взвоешь.

— А каково септе было все это слушать? Мы-то, грешники, приедем в порт и там уж своего не упустим, а она, бедняжка, отреклась от мира.

Тут Торрхен ткнул Брандона в бок кулаком, показал глазами на Вариса, и оба купца приняли крайне добродетельный вид.

— Так значит, говорите, зарезали его? Вот беда какая.

— Никогда про такое не слышал, чтобы убивали, да не грабили.

— А как его звали-то, покойника?

— Уолдер Фрей, — коротко ответил Варис.

Купцы переглянулись.

— А не выпить ли нам по такому случаю, кум Торрхен?

— Я полагаю, что выпить, кум Брандон. Ночь-то всё равно пропала.

— Я вижу, вы не очень огорчены, — заметил Варис.

Купцы дружно усмехнулись.

— Мы с Севера, милорд, — пояснил Брандон.

— Не желаете с нами, милорд? У меня припасено отличное пентосское янтарное.

Варис отказался от вина и перешел в следующую каюту. Молодожены из Тироша, видимо, утомились после своих полуночных подвигов и теперь с трудом продирали глаза. Молодая жена спросонья поленилась одеваться и просто замоталась в одеяло, в котором ее пышные формы были не видны, так что выглядела она совершенным ребенком. К сообщению об убийстве оба отнеслись во всем равнодушием молодости. Нет, ночью они не спали (ха-ха-ха!). Нет, они не слышали, чтобы в коридоре кто-то ходил (ха-ха-ха!). Им стучали в стену? (Ха-ха-ха!) Нет, они не обратили внимания. (Ха-ха-ха!) Судя по хихиканью, которым они проводили уходящего Вариса, их соседям не суждено было выспаться этой ночью.

Возле каюты лоратийки Варис прислушался, но ничего не услышал — видимо, женщина спала крепким сном, которым боги вознаграждают за праведную жизнь и хорошее пищеварение. Он решил оставить ее напоследок, а сам снова постучался в каюту леди Мормонт.

— Расскажите мне подробно все, что вы видели, слышали и делали с того момента, как зашли в свою каюту.

— Все надеетесь поймать Безликого за хвост? — усмехнулась леди Мейдж. — Ну-ну, удачи. Когда я зашла в каюту, я велела Джейн меня раздеть и сразу легла. Девочка из каюты слева играла на лютне, и очень хорошо играла. Затем моя соседка справа начала со мной разговаривать. Точнее, она говорила, а я время от времени с ней соглашалась. Потом… потом я услышала какой-то скрип и грохот слева. Я спросила, что у них случилось; леди Бриенна ответила, что они задвигают дверь сундуком на ночь. Затем дорогой покойник начал орать на слугу. Мы еще какое-то время поговорили с моей соседкой, и, должно быть, после этого я заснула. Проснулась я от того, что Джейн дергала дверь туда-сюда, и больше уже не засыпала. В коридоре было тихо, только храпел этот горе-телохранитель. Мне показалось, что я слышу чьи-то шаги, но, видимо, это было ближе к лестнице. Затем кто-то прошел мимо моей двери и сразу вернулся обратно. А потом уже началось хождение по коридору и разговоры.

Смысл предосторожности с сундуком Варис понял, как только подошел к каюте леди Бриенны. По какой-то причине эта дверь открывалась не наружу, как все остальные, а внутрь. Варис постучал, и изнутри послышался тот самый скрип и грохот, о котором говорила леди Мейдж.

Бриенна Тарт была одета в короткие мужские штаны, мужскую же полотняную рубашку и длинные чулки из грубой синей шерсти. На другой женщине, более красивой, этот наряд выглядел бы невозможным кокетством, но про Бриенне было понятно, что она просто натянула на себя первое, что попалось ей под руку. Лицо ее выглядело помятым, на щеке отпечаталась какая-то шнуровка. Зато ее соседка была свежа, как роза. Она успела заплести свои каштановые волосы в аккуратную косу, на ней было скромное, но изящное коричневое платье, и она, должно быть, умылась в рукомойнике, потому что ее синие глаза были ясны, как летнее небо. Варис с удовольствием подумал, что она — самая красивая женщина на этом корабле.

Он попросил разрешения узнать ее имя. Алейна Стоун. Да, она была родом из Долины, но жила там недолго. Нет, долго она нигде не жила, ей приходилось бывать и в Речных землях, и в Королевской Гавани, и даже на Севере — до войны, конечно. Да, она зарабатывала себе на жизнь, играя на лютне, в Браавосе и в других городах тоже. Теперь она собиралась попытать счастья в Просторе, она слышала, что там ценятся хорошие музыканты. Да, она слышала о Красной свадьбе — об этом ужасном деле сочинили множество баллад. Нет, она не сможет спеть ни одной, она не поет о битвах и сражениях, эти песни редко подходят для женского голоса. Нет, она прежде никогда не видела Уолдера Фрея. Нет, ни одна, ни леди Бриенна не выходили этой ночью из каюты: милорд бы услышал, если бы они отодвигали сундук, не правда ли? Нет, они обе крепко спали и проснулись, только когда леди Мормонт постучала им в стену и сказала, что на корабле произошло убийство.

Варис попрощался с обеими дамами и вышел. За его спиной раздался скрип и грохот.

Септа все так же молилась возле тела Уолдера Фрея. Грасио Видаль сидел за столом и старался принять благочестивый вид. Варис подошел к септе и тронул ее за плечо.

— Благодарю вас, вы можете идти.

— Я останусь здесь до утра, — глухо ответила септа.

— Ценю ваше рвение, но мне необходимо еще раз осмотреть труп, и ваше присутствие будет мне мешать.

Септа поднялась с колен и, пошатываясь, вышла из каюты.

— Бедняжка, — вздохнул Видаль. — Что вы еще собираетесь делать с телом?

— Ничего. Идите в каюту леди Бриенны, под любым предлогом выманите оттуда Алейну Стоун и сделайте так, чтобы она прошла мимо этой двери, разговаривая с вами.

Видаль пожал плечами и вышел. Варис замер возле закрытой двери. Некоторое время приятный баритон Видаля что-то успокоительно гудел в коридоре, затем заскрипел отодвигаемый сундук.

— Бедняжка, — с состраданием проговорила Алейна, — я попробую уговорить ее перебраться в нашу каюту, у нас тихо.

Варис кивнул и отошел от двери.

Когда Грасио Видаль вернулся в каюту покойного Уолдера Фрея, он с некоторым удивлением заметил, что его друг Варис зачем-то напялил длинный белокурый парик.

— Вам идет этот цвет, — сказал он, не желая показаться невежливым.

— Да, — согласился Варис устало, — безусловно. Вы когда-нибудь думали о том, насколько сильно человека меняют волосы? Сделайте мне одолжение, пересчитайте все раны на трупе и скажите мне, сколько их.

Видаль хотел было что-то ответить, но передумал. Он молча взял свечу и склонился над телом.

— Тринадцать.

— А сколько букв в словах «Красная свадьба»?

Видаль посчитал на пальцах.

— Тоже тринадцать.

— А тогда почему их двенадцать?

— Кого — «их»?

— Их. Слуга, телохранитель, двое купцов, двое молодоженов, септа, лоратийка, леди Мормонт со служанкой, леди Тарт и лютнистка. Двенадцать.

— Если хотите, я могу стать тринадцатым для ровного счета, — предложил Видаль. Варис взглянул на него дикими глазами. Грасио понял, что сказал что-то не то, и поспешно добавил:

— Был еще купец из Солеварен, тот, чью каюту мы занимаем. Возможно, он как раз тринадцатый.

— Да, — пробормотал Варис. — Но тогда почему?.. Ах, да, конечно же! Друг мой, вы подали мне прекрасную идею!

Он бросился к выходу. Видаль удержал его за рукав.

— Куда вы идете, осмелюсь спросить?

— К капитану. Мне нужно задать ему один вопрос — нет, два вопроса.

— В таком случае, возможно, вам стоит… — Видаль красноречивым жестом погладил себя по голове.

Варис непонимающе посмотрел на него, дотронулся до собственной макушки и сердито сорвал с себя белокурый парик.

Глава V
Тринадцать

Рано утром Варис собрал всех пассажиров в кают-компании. Лоратийка наконец-то проснулась и оглашала судно визгливым монологом, из которого можно было понять только две вещи: ее дочь будет очень недовольна, когда узнает, в каких условиях путешествует мать, а сама она страшно возмущена тем, что на корабле всю ночь происходили такие интересные вещи, а ей никто ничего не сказал! Мальчик-слуга, видимо, еще не до конца проснулся, и тер глаза кулаком. Варис сидел посреди кают-компании на большом сундуке, лицо его было непроницаемым. Грасио Видаль скромно примостился сзади на табурете.

— Дамы и господа, — начал Варис, — вы все знаете, что этой ночью был убит лорд Уолдер Фрей.

Лоратийка начала было сообщать всем присутствующим мнение своей дочери об убийствах, лордах и кораблях, но под строгим взглядом Вариса умолкла.

— Я задал вам всем несколько вопросов, обобщил полученные от вас сведения и пришел к следующим выводам. Вчера вечером некто, переодетый матросом, принес в каюту лорда Фрея пресную воду, в которую было подмешано сонное зелье. Позже этот же человек, в женском платье и в белокуром парике, убил лорда Фрея. Септа видела, как он входил в каюту покойного лорда, а служанка леди Мормонт — как он выходил. Больше этой ночью никто не покидал своих кают: Торрхен Сноу и Брандон Сноу готовы поручиться друг за друга, они слышали, что молодые люди — он указал на тирошийцев — все время оставались у себя, то же самое может подтвердить и септа. Леди Бриенна Тарт и Алейна Стоун задвинули свою дверь сундуком, это подтвердила леди Мормонт. Этот сундук двигается с таким шумом, что мы с моим другом Грасио Видалем, несомненно, услышали бы, если бы дамы захотели покинуть свою каюту. Сама леди Мормонт, с другой стороны, могла выйти, но у нее повреждены обе руки, и она не смогла бы нанести лорду Фрею такие глубокие раны. Остается госпожа … — он произнес несколько чихающих звуков, — но она крепко спала, к тому же у нее не было никакой причины убивать лорда Фрея. Сегодня утром капитан обнаружил пропажу шлюпки, видимо, на ней убийца и покинул судно.

Леди Мормонт встала.

— Благодарю вас, лорд Варис, вы прекрасно всё объяснили. А теперь, с вашего разрешения, мне хотелось бы позавтракать.

— Я еще не закончил, леди Мормонт.

— Вот как?

— Да. Этот стройный рассказ, который я только что предложил вашему вниманию, не отвечает на два вопроса. Первый: почему убийца не сразу покинул судно после того, как сделала свое дело?

— Почему вы думаете?..

— Пока я осматривал тело покойного лорда, кто-то подбросил в мой сундук белокурый парик. Забавная шутка, не спорю, однако, кто бы ни был этот шутник, он мог проникнуть в мою каюту, только когда мы с Грасио осматривали тело. Грасио, вам слово.

Грасио Видаль откашлялся.

— Я могу с уверенностью утверждать, что лорд Уолдер Фрей был убит не менее, чем за час до того, как мы с моим другом Варисом обнаружили тело.

— Благодарю вас, Грасио. Итак, убийца провел на корабле не меньше часа, и для чего, спрашивается? Чтобы подшутить надо мной? Это первая странность. А вот и вторая: на теле было больше десятка ран, но одни из них были нанесены умело и хладнокровно, другие, не менее жестокие, кажутся проявлением слепой ярости, а третьи настолько незначительны, как будто ножом орудовал ребенок или слабая женщина.

Он обвел взглядом кают-компанию. Все молчали, даже лоратийка.

— Хорошо, лорд Варис, мы все в должной степени удивлены и обескуражены, — сказала леди Мормонт. — Объясните же нам, как это могло произойти.

— Благодарю вас, леди Мормонт, я непременно это сделаю, но чуть позднее. Сначала мне хотелось бы прояснить еще два-три несущественных вопроса. Скажите, Джейн…

Служанка леди Мормонт вздрогнула.

— Да, милорд?

— На этом судне есть кто-нибудь, кого вы знали или встречали прежде?

— Нет, милорд.

— Не лгите мне, Джейн.

Леди Мормонт угрожающе заворчала.

— Оставьте девочку в покое, Варис!

— Увы, миледи, не могу. Вы лжете, Джейн, здесь есть некто, кого вы видели раньше, я знаю это точно.

Девушка зажала себе рот руками и молча замотала головой.

— Хорошо, если вы не хотите отвечать, то я сделаю это за вас. Этот человек… я. Не так ли, Джейни Пуль?

Джейн спрятала лицо в юбках леди Мормонт и зарыдала.

— Ваш отец был стюардом лорда Эддарда Старка, не правда ли? Вы выросли вместе с его детьми. Должно быть, вы очень горевали, когда узнали, что Робб Старк и леди Кейтилин убиты по приказу лорда Фрея.

Леди Мормонт посмотрела на него с отвращением.

— Да, это Джейн Пуль, та самая девочка, которую вы и ваши дружки, представив Арьей Старк, выдали за самого гнусного выродка в Семи Королевствах. Если бы она и зарезала кого-то этой ночью, то не Уолдера Фрея, а вас.

— Это было необходимо для блага государства, — сухо ответил Варис. — Джейн, поднимите голову и посмотрите вокруг.

— Оставили бы вы девочку в покое, — угрожающим голосом сказал Брандон Сноу. — Не думаете же вы, что это она истыкала Фрея ножом? Да вы посмотрите на нее, у нее не хватит духу курице голову свернуть!

— Джейн, — ровно повторил Варис.

Девушка послушно подняла голову.

— Вы не видите здесь больше не одного знакомого лица?

— Нет, милорд.

— Вы уверены?

— Да, милорд.

— Я так и думал. Скажите, Клиган, вы помните, как выглядит Санса Старк?

Клиган посмотрел на него с недоумением.

— Кто?

— Леди Санса Старк, дочь покойного Эддарда Старка. Ее какое-то время держали заложницей в Красном Замке, вы тогда были телохранителем покойного короля Джоффри. Вы помните ее?

Клиган пожал плечами.

— Допустим.

— Сможете узнать при встрече?

— Это вряд ли.

— Почему же? Вы, помнится, часто беседовали с ней.

— Потому что за четыре года в земле она, должно быть, здорово попортилась, — спокойно объяснил Клиган. — Ее убили в ту же ночь, что и Джоффри.

— Завидная уверенность. Значит, здесь, на корабле, ее нет?

— Само собой.

— Но все же посмотрите внимательно.

Клиган послушно обвел взглядом комнату.

— Тут вроде все живые.

Варис улыбнулся:

— Как много на этом корабле забывчивых людей. К счастью, на свою память я пока еще могу полагаться. Леди Санса!

Ему никто не ответил.

— Вы напрасно упорствуете, леди Санса… Алейна.

Алейна Стоун подняла голову и посмотрела на него в упор.

— Да-да, я узнал вас. Сначала я не был уверен: вы повзрослели, изменились, к тому же перекрасили волосы. Поэтому я пошел на хитрость. Мой друг Грасио Видаль сказал вам, что септа плохо себя чувствует, и спросил, не поможете ли вы ей. Вы сразу согласились: у вас доброе сердце, к тому же вы слишком хорошо знали, какому ужасному испытанию ее случайно подверг мой мягкосердечный друг. — Грасио Видаль посмотрел на него с удивлением, но Варис успокоительно кивнул и продолжил. — Вы прошли мимо двери, за которой я подслушивал, и я убедился в том, что угадал верно. Ваш голос не изменился, и ваша походка, мелкий шаг благородной дамы, тоже осталась прежней. Вы — Санса Старк, не отпирайтесь. Впрочем, если вы хотите, я отвезу вас к вашему мужу, возможно, он найдет еще какой-то способ подтвердить, что вы — это вы…

— Не нужно, — холодно сказала Алейна.

Варис удовлетворенно кивнул.

— Я знал, что вы разумная девушка. Итак, когда я узнал Джейн Пуль, то это, в сущности, ничего не значило: не могла же леди Мормонт отправить эту пугливую девушку убивать лорда Фрея?! Но когда я понял, что на этом корабле находится Санса Старк, да еще в одной каюте с Бриенной из Тарта…

— И что же вы подумали? — с интересом спросила Бриенна.

— Я подумал, что вы, леди Бриенна, когда-то поклялись в верности леди Кейтилин Старк.

— С тех пор прошло много времени.

— Да, но вы не из тех, кто забывает свои клятвы. У вас хватило бы сил убить лорда Фрея, вы сильнее многих мужчин, а леди Санса вполне могла нанести ему незначительные раны, которые меня так озадачили.

— И как же они вышли из своей каюты? — язвительно спросила леди Мормонт. — Допустим, я вам солгала, но вы сами слышали, с каким грохотом двигается этот сундук.

Варис улыбнулся.

— Вы совершенно правы, леди Мормонт, и над этим вопросом мне пришлось некоторое время поломать голову.

Он поднялся с сундука, на котором сидел.

— Скажите, Клиган, что это такое?

— Сундук, — нехотя ответил телохранитель.

— И как он сюда попал?

— Вы мне велели его принести.

— И что я при этом сказал?

— Сказали мне быть осторожнее, потому что внутри хрупкие вещи.

— Совершенно верно. Джейн.

Джейн Пуль вздрогнула и теснее прижалась к леди Мормонт.

— Джейн, — мягко повторил Варис, — идите сюда, поднимите крышку сундука и скажите мне, что там внутри.

— Отстаньте вы от девочки! — возмутилась леди Мормонт.

— Джейн, — с нажимом повторил Варис.

Джейн Пуль посмотрела на него с ужасом, словно кролик, завидевший змею, встала и на подгибающихся ногах пошла к сундуку.

— Вот мерзавец! — пробормотал Торрхен Сноу.

Трясущимися руками Джейн подняла крышку сундука.

— Загляните внутрь и скажите, что там.

Джейн прижала руку к побледневшим губам, но послушно наклонилась к сундуку. Тирошийка громко ахнула.

— Там пусто, милорд, — прошептала Джейн с недоумением. — Там ничего нет.

— Хорошие у вас шутки, господин евнух, — тяжело сказал Клиган. — Смешные.

— Можете сесть на место, Джейн. Это была не шутка, господа. Я хотел убедиться в том, что сильный мужчина сможет без труда поднять пустой корабельный сундук и почти беззвучно поставить его на пол — и я в этом убедился. А что может сильный мужчина, на то способна и сильная женщина. Леди Бриенна и леди Санса вынули из сундука все свои вещи, после чего леди Бриенна легко смогла отодвинуть его в сторону, не производя излишнего шума. Нет-нет, миледи, не спешите хвататься за меч, я еще не закончил. Грасио, пора.

Грасио Видаль встал и вышел из кают-компании.

— Да, леди Тарт и леди Старк могли убить Уолдера Фрея. Одна из них могла надеть белокурый парик и показаться септе и Джейн Пуль, а после спрятать этот парик в моих вещах — глупость, конечно, но держать эту вещь у себя было еще опаснее. Однако оставался еще матрос, который принес лорду Фрею пресную воду. Ни одна из этих женщин, очевидно, не могла притвориться черноволосым кривоногим мужчиной без переднего зуба. Излишне говорить, что на корабле нет матросов с такой внешностью. Тут я зашел в тупик в своих рассуждениях и, вероятно, пребывал бы в этом тупике до сих пор, если бы мне не помог благоприятный случай. Прошлой ночью, когда я гулял по Браавосу, мне встретились мужчина и женщина. Я не видел их лиц, но слышал их шаги. Мужчина был огромного роста и хромал на левую ногу — как вы, Клиган. Женщина шла мелкими шагами благородной дамы — как вы, леди Санса. И голос женщины, голос, который я узнал, произнес следующие слова: «Потом… когда всё кончится».

Варис сделал драматическую паузу.

— И что же это значило, по-вашему? — спросила леди Мормонт.

— Это значило, что мне нужно было начать с самого начала и снова внимательно посмотреть на тело и на записку.

Грасио Видаль вернулся в кают-компанию вместе с молодым матросом.

— Благодарю вас, друг мой, — вежливо сказал Варис. — Вы как раз вовремя. Присядьте пока — да, и вы тоже, вы мне скоро понадобитесь. Вы хотите спросить меня: «Какую записку?», не так ли? Ту самую, отвечу я, ту самую, которую лорд Фрей перед смертью разорвал и хотел сжечь, но не сжег. Ту самую, клочки которой я сложил и прочел на них слова «Красная свадьба». Вот эту записку.

Он продемонстрировал всем лист пергамента, на который были тщательно наклеены клочки записки.

— Сперва я подумал, что это просто способ сообщить лорду Фрею, за что его настигнет смерть. Но взгляните на нее внимательно. Буквы «С» и «Я» написаны крупно, неумело, как будто автор записки больше привык к мечу, чем к перу. С другой стороны, «В» и «А» написаны мелким почерком образованной женщины. Эту записку писал не один человек, как не один человек убивал лорда Фрея. И когда я пришел к этому умозаключению, я сделал то, с чего мне следовало начать. Я пересчитал буквы в словах «Красная свадьба» и раны на теле лорда Фрея. Тринадцать букв. Тринадцать ран. Тринадцать убийц.

Продолжение в комментариях.