Автор: BlancRouge
Фандом: Batman and Robin
Персонажи : Демиан
Жанр: джен, дарк
Рейтинг : R за некоторые сцены насилия и элементы психоделики
Дисклаймер: мир и Демиан мне не принадлежат
Размещение: только с разрешения автора
Тайминг: после 12 выпуска “Batman and Robin”
АУ: когда Бетмен пошел за Джокером, тот уже скрылся, решив попрятаться под инкогнито еще какое-то время, оценивая новую фигуру, появившуюся на шахматной доске.
Саммари: Чего боится Дэмиан Уэйн?
От автора: огромная благодарность Deorum за поддержку.
Страх. Глава I
Сознание, как блудная мамаша, возвращается медленно, принося с каждым шагом все большую боль. В голове монотонно гудит непонятный рев. Горло костлявыми ладонями сжимает жажда, во рту отдается привкус железа от прокушенных, потресканных губ. Онемевшее тело не желает слушаться. Белое пятно событий предшествующих тяжелому сну медленно рассеивается рваными клочьями тумана. Бред.
Резко распахнув глаза, Демиан тут же об этом жалеет. В голову словно вонзаются тысячи раскаленных иголок. Издав средний звук между рыком и шипением, Робин попытался подняться. Провал – он связан.
Некоторые участки тела, потревоженные долгожданным движением, тут же начинает покалывать. Вновь приоткрыв веки, малиновка пытается осмотреться.
Старое, обшарпанное здание, таких в Готеме, усердиями местных психопатов, куда больше, чем простой обыватель себе может представить. Облезшая со стен краска напоминает струпья покойника. Одинокая лампочка под потолком периодически мигает, словно в приступе безумия.
Кое-где на стенах висят покосившиеся таблички, надписи невозможно разобрать. Побитый молью диванчик неподалеку от него застлан потертыми занавесками, словно пеплом, припорошенными пылью. Рядом с камином возвышается горка трухлявых полен. В углу виднеются ржавые кастрюли. Кажется, это частный дом. Во всяком случае, когда-то был оным.
Словно некий пазл, младший Уэйн по кусочкам собирает осколки собственной памяти, пытаясь увидеть перед собой картину вчерашнего, как он надеялся, дня. Вот он патрулирует город. Все тихо и спокойно, ему скучно. Вот появляется подозрительная личность. Он прыгает вниз, чтобы задержать преступника, и тут его разум начинает выдавать нечто непонятное. Нечто, что просто не могло случиться в реальности, ведь если бы его в самом деле разорвала на части какая-то тварь, навряд ли бы он выстраивал здесь теории относительно того, как именно его сожрали.
Что же он упустил?..
- Ты слишком много думаешь, мой милый мальчик, - внезапно раздавшийся голос застал Робина врасплох.
Демиан в шоке воззрился на скрытую тенью фигуру, вальяжно развалившуюся на единственном предмете мебели в этом убогом месте. На том самом диванчике, на котором, мгновение назад, была лишь пустота, освещаемая неисправной лампочкой.
Теперь же и она погасла. Помещение освещала лишь узкая полоска красного света, струившаяся откуда-то снизу, от одной из покрытых паутиной стен. Этот свет появился так же внезапно, как и нежданный посетитель.
Робину стало не по себе. Его охватил какой-то непонятный страх, сродни тому, который маленькие дети испытывают перед темнотой, оставшись дома в одиночестве. Только его враг был вполне реальным, во всяком случае, Демиан надеялся, что маньяк, которого он видел, не являлся плодом его впавшего в бред сознания.
Человек улыбался. По какой-то причине, это было видно даже в заполненном мраком помещении.
- Ах, да, мы же не представлены, не так ли?.. Ты ведь не знаешь ни меня, ни моего имени, ни чего-либо обо мне самом, не так ли, дорогой? – у него бархатный, обволакивающий голос. Людей с таким голосом нередко можно увидеть в амфитеатрах, на сцене или же за университетской кафедрой.
Алый свет становится все ярче, освещая фигуру возле него. Это мужчина лет сорока, быть может, даже старше. Белая, словно выбеленная, кожа в темноте кажется розовой. Тем же цветом окрашивается и светлый костюм, изукрашенный цифрой «13», каплями росы покрывающей ткань. Эта же цифра обозначена правильным вариантом на его левой щеке и перевернутым на правой. Безжизненные, мышиного цвета волосы падают на воротник пиджака, словно лепестки астры на песок. Причудливый цвет окрашивает и глаза человека, делая их багряно-красными. Неизвестный сидит, закинув ногу за ногу, в одной руке он держит тонкую трость, другой же, в задумчивости, выщипывает собственную реденькую бородку. Дурацкая улыбка все никак не сходит с его губ.
Смерив незнакомца презрительным взглядом, Демиан лишь фыркает:
- Очередной маньяк, помешанный на клоунах.
- Клоунах? – мужчина задумывается. – Клоуны, клоуны-клоуны… Клоуны – это цирк, а цирк… - незнакомец заходит за спину младшего Уэйна, наклоняясь к его шее. – Цирк – это Летающие Грейсоны, не так ли, мальчик мой?
Робин едва сдерживается, чтобы не продемонстрировать собственные эмоции:
- Не понимаю, о ком ты.
Мужчина улыбается еще шире, хотя это кажется почти невозможным:
- Ну-ну, не стоит так негативно говорить о семье человека, который тебе почти как приемный отец и брат, Демми. Я ведь могу ему это и рассказать… Об этом и о том, что ты напал на беззащитного человека.
- Ты преступник! – Робин пытается потянуть время. Связывающая его веревка никак не желает поддаваться крохотному лезвию.
- С чего ты взял? – мужчина в деланном удивлении вскидывает брови.
- У тебя был пистолет!
- И что с того? Вдруг он был игрушечным и наполнен водой или детскими пульками, а я хотел пострелять в воробьев? Кроме того, мой юный друг, ты первый на меня напал, так что я не думаю, что предъявлять мне какие-либо претензии – верная политика. Кстати, меня зовут Тринадцать, но можешь звать меня дядюшка Сэм, если захочешь, - неожиданно меняет тему «не преступник». - В конце концов, когда я давал свои прелестные кукольные представления, милые детишки называли меня именно так.
Демиан больше всего на свете ненавидит слезливые истории жизни бывших сумасшедших, убежденных, и убеждающих других, что все то, что они делали и делают – это лишь результат того, что с ними сделала жизнь. А сами они все из себя добрые, безобидные. Лицемерие. Каждый человек сам ответственен за свои поступки, никак иначе.
- Бу-бу-бу, - хмыкает мужчина. – Между прочим, я все прекрасно слышу. И не трать времени даром, ты все равно не сможешь выбраться отсюда со своей зубочисткой.
Лицо «дядюшки Сэма» пошло дымкой, меняя, заостряя черты. Словно с лица спадала маска, обнажающая безумие.
Робин даже не успевает толком понять, что происходит. Лишь резкая боль в сломанных локтях смутно рассказывает о том, что только что произошло. Кровь медленно заливает пол. Мужчина снова сидит на софе.
- Умирал ли ты когда-нибудь, друг мой? – изогнувшись змеей, трость в руках Тринадцатого превращается в лом – заляпанную кровью железяку. – Нет?
Младший Уэйн молчит, исподлобья наблюдая за мужчиной.
- Хочешь попробовать?..
Пинок под ребра, воздух испуганным воробьем вылетает из легких. Руки мучителя опускают его оружие, словно гильотину, слышится хруст костей, и к горлу подступает кровь. Веревка, будто ожившая нечисть, пеленает тело все крепче, все меньше даря кислороду шансов пробиться в стремительно пустеющие легкие. Сумасшедший улыбается так, словно под копирку с шутовского принца Готема. Страха нет, есть лишь ощущение боли и нереальности происходящего. Антитеза и парадокс.
Удар концом железа прямиком по трахее…
Смерть.
Неисправная лампочка уныло качается под потолком, словно только что проснувшаяся от зимней спячки муха.
- Как тебе, дорогой мой? – голос настолько сладок, что желудок скручивает от рвотных позывов..
- Как? – единственный вопрос, затравленным зверем мечущийся в голове. То же место, та же атмосфера. Только он пока просто привязан за руки к ножке дивана. На ногах кандалы, вызывающие мысли об узниках Алькатраса. На теле ни царапины. Страшно.
- Страшно? – эхом окликается «дядюшка Сэм». – Ничего, зато ты можешь собой гордиться. Ты уже умирал! Знаешь, я, кажется, тоже самое проделал, когда на меня в лаборатории моего почившего друга, погоревшего от своего эксперимента, свалились странные колбочки со склянками. Они были такими забавными. Разных цветов, оттенков. Шипящие, бурлящие, стекленеющие, едва их содержимому стоило выползти из бутылки. Знаешь, сейчас я нахожу это даже забавным. Мальчик?
Глаза Демиана расширяются от шока. Он окружен парящими в воздухе куклами. Маленькими детскими куклами, каждая из которых держит по пузырьку со странной жидкостью.
- Милый мой, давай и ты повеселишься вместе со мной, умерев и моей смертью?..
Снова…
На этот раз он успевает заметить лишь горящие багровым цветом глаза бывшего кукольника, прежде чем его сердце пронзает трость… и он просыпается в салоне Бетмобиля, разбуженный раздраженным голосом Грейсона, недовольного тем, что его напарник спит до начала задания.
Сон?..